танцевали.
Но вот Дуров убрал хлыст за спину – и собаки замерли, сели на задние лапки, подняв передние. Слаженность их движений была поразительная! Зал восхищенно зааплодировал, а когда Дуров вскинул руку, наступила тишина.
– А теперь невеста будет прощаться со своей девической жизнью! – заявил Дуров.
Зрители захлопали, засмеялись, однако Марианна вдруг вскочила и крикнула:
– Белоснежка!
Собачка-невеста повернула голову и громко, радостно залаяла. Потом она выскочила из коляски и ринулась со сцены.
– Стой! – завопил Дуров, однако болонка уже соскочила к рядам и побежала под креслами.
Одно мгновение – и Марианна, нагнувшись, подняла ее с пола, выпрямилась, прижимая к себе и целуя:
– Белоснежка! Лапушка! Радость моя!
Гроза вспомнил, что уже видел эту собачку – видел, когда подглядывал в окно Марианны.
Ну конечно! Это она лизнула свою прекрасную хозяйку в щеку, и Гроза ей тогда отчаянно позавидовал. Но как же болонка попала к Дурову?!
– Отпустите собаку, мадемуазель! – сердито приказал дрессировщик.
– Вы ее украли! – выкрикнула Марианна, но голос ее прервался от слез.
Тогда Лиза, подскочив, завопила пронзительно:
– Украли, да! Мы ее по всем зоосадам, по всем циркам искали, а это вы, значит, воришка! Как только не стыдно!
В зале поднялся шум.
Дуров какое-то мгновение молчал, потом крикнул:
– Невесту похитили! Придется Фильке жениться на другой!
Он швырнул в коляску первую попавшуюся собачонку в юбочке, туда же бросил черного пуделька и щелкнул хлыстом. Мопсы опрометью понеслись в кулису, но запутались в упряжи и опрокинули тележку. Жених с невестой бросились в разные стороны.
– Вот что происходит, когда в браке нет любви! – печально провозгласил Дуров – и зал разразился дружным хохотом.
Засмеялись даже Лиза с Марианной.
– Прекрасная мадемуазель! – крикнул Дуров со сцены. – Умоляю вас не портить представление. Иначе мне придется вернуть зрителям деньги за билеты, а я ведь жадный! Лучше удавлюсь, чем с копейкой расстанусь. Подождите, Христа ради, пока все кончится, а потом мы с вами решим полюбовно судьбу похищенной вами Филькиной невесты.
У зрителей уже не было сил хохотать – они плакали от смеха и сквозь всхлипывания просили Марианну не прерывать представление.
Наконец она кивнула и села, прижимая к себе Белоснежку.
Лиза радостно пискнула, покосилась на Грозу, почему-то погрозила ему пальцем и опять уставилась на сцену, где теперь резвились свиньи, пришедшие поздравить с именинами самую из них толстобрюхую по имени Хавронья Ромуальдовна.
Потом разыгрывали басни Крылова. Звери творили истинные чудеса, особенно в басне «Ворона и лисица». Публика ладони себе отшибла!
Под конец вышли гуси, которые плясали гопак и «камаринскую». Когда закончили плясать, Дуров взял одного гуся на руки и, прижав к себе (гусь своим оранжевым носом нежно пощипывал