не имею возможности долго беседовать со священниками, так как у меня четверо детей (последнему ребенку 10 месяцев). Или мне стоит оставить свои поиски до более свободного времени?
Найти опытного духовника – уже наполовину обрести спасение. Святой Иоанн Лествичник советует молиться о том, чтобы Господь послал такого духовника, затем испытать его, то есть не сразу ввериться его воле, а убедиться в его Православии и правильном духовном пути. Святой Антоний Великий пишет, что надо открывать свое сердце тому, кому оно само открывается, то есть перед кем Вы можете свободно принести полную Исповедь, не утаивая ничего. Для беседы с духовником не требуется много времени: достаточно кратко изложить суть дела, получить ответ на вопрос и, не переспрашивая духовника, исполнять его слова как волю Божию. Отношение к духовному отцу сопряжено с определенными обязательствами, а именно: ничего не скрывать от него и решать главные вопросы жизни с его благословения. Молитесь, ищите, и найдете.
О монашестве
Меня очень сильно тянет в монастырь, в котором я провела 6 месяцев и ушла оттуда год назад. Были там и скорби, и искушения, но почему-то помнится только хорошее: торжественные службы, совместные послушания, сестры… Как понять: простые ли это воспоминания, или мне нужно возвращаться туда? Как узнать святую волю Божию обо мне?
Советую Вам поехать в монастырь и пожить там некоторое время, чтобы определить свое призвание. Когда Вы почувствуете, что это Ваш единственный путь, то, значит, для Вас открылась воля Божия.
Говорят, что к монашеству нужно призвание Божие. Но вот пример человека, который почувствовал призвание к монашеству. Читаем в жизнеописании святого Ионы Киевского: «“Еду на Афон, благословите”… “Нет, нет тебе, Феодор, Божиего благословения в монахи, ни на Афон, ни в России…”.– “Я никогда не думал жениться, – сказал он <Феодор> старцу, – с юных лет думал о монастыре”. – “Нет тебе пути в монастырь”». А решимость была… Что же призвание Божие?
У Феодора, о котором Вы пишете, был эмоциональный порыв – принять на себя великие аскетические подвиги, но это, на самом деле, оказалось бы романтикой, связанной с воображением, которая часто оканчивается трагично. Он стремился к монашеству не для Покаяния, не для всецелого посвящения своей жизни богообщению, а думая, что совершит нечто великое. Духоносный старец глубже увидел его душевное расположение, чем он сам, и поэтому указал ему на семейную жизнь как на путь смирения. Но такое благословение относится к исключительным случаям, когда старцы видят, что человек находится в состоянии разгоряченной мечтательности, которая может привести или к духовной прелести (обольщению), или к плотским падениям. Теперь нет таких духоносных старцев, а если есть, то они говорят очень осторожно: советами, примерами, а иногда иносказанием. Поэтому человек должен проверить свое призвание временем и испытаниями. Самый страшный враг монашества – это самомнение. Следует найти в миру духовного отца и быть в послушании у него. Тогда духовник сможет определить