мысли, что Иов – это образ самого Соломона. Но мы хотим сказать, что он был особенно близок душе Соломона через внутренние переживания, недоступные нам.
В жизни Иова мы видим три периода: период, когда он занимал высокое положение в своей стране (в церковной гимнографии он назван царем); период испытаний: потеря детей, имущества, проказа, изгнание из города и, наконец, богооставленность; и третий, заключительный период – время награды за праведность и верность в испытаниях.
В жизни Соломона мы так же можем отметить три периода: блистательное начало царствования, когда Соломон, как это можно видеть в псалмах, представлял собой символический образ Мессии по своей святости и мудрости, время строительства Храма в Иерусалиме, когда он сам восходил по ступеням духовного храма к высшим созерцаниям и озарениям, когда его сердце пело Песнь песней. Второй период – смерть прежде смерти, отпадение от Иеговы, потеря Того, Кого он любил больше всех на свете. За пять столетий до Соломона провидец Валаам сказал: «Пророк падает, но глаза его видят» (см.: Чис. 24, 4). Соломон в своей богооставленности видел себя покрытого струпьями проказы, душу, пораженную грехом, разлагающуюся, как труп, видел следствия своей измены Богу: царство, разорванное, подобно одежде, на части, двенадцать племен, обративших мечи друг против друга, разрушенный Иерусалим и пепелище на месте, где стоял построенный им Храм. Это была нищета более страшная, чем нищета Иова. Соломон, восседая на золотом троне, видел погубленное царство, народ, умирающий от голода, и Иерусалим, сожженный грехом его царей.
В своем великолепном дворце, соперничавшем с дворцами Египта и Вавилона, он переживал то, что Иов – на куче мусора, который сбрасывали с крепостных стен, Иов, заживо пожираемый червями. Это были не физические муки, а ужас богооставленности. Ниже всех пал первоангел, тот, кто был ближе всех к Престолу Божиему. По мистической высоте Песни песней можно мысленно представить бездну, на дно которой пал изменивший Богу пророк. Какой силы нужно было покаяние, чтобы Соломон мог заново родиться, чтобы орел, превратившийся в червя, снова обрел свои крылья? Священное Писание хранит об этом молчание, но безмолвный вопль души Соломона, как вспышки ночных молний, озаряет страницы Книги Иова. Здесь нет заимствований, а лишь одна и та же трагедия богооставленности, хотя причины ее неодинаковы. Здесь – близость духовных переживаний. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Со Христом и в аду хорошо»; здесь ад представлен как нечто внешнее по отношению к душе человека, как место и совокупность страданий, которые может испытать человек, душа которого при том принадлежит Христу.
Иов жил любовью к Богу, эта любовь была сокровенной тайной его сердца, о которой не могли догадаться даже его друзья: понять ее может только тот, кто пережил ее сам. Первые удары Иов принял непоколебимо, как скала порывы бури или утес – напор бушующих волн. Иов был среди мира одинок, как одиноки все, любящие Бога, но потеряв всех и всё, он в сердце своем остался