хочет только одного: он хочет, чтобы всё стало по-прежнему, а то, что сейчас происходит, было забыто как страшный сон. Спросил себя, можно ли такое решение назвать «мужским» решением вопроса, не слабость ли это, ответил себе: «А плевать!» К вечеру он всё-таки напился, позвонил домой, подошла тёща. «Софья Борисовна, я заночую на работе, надо закончить проект». – «Ты что, Паша? Ты не здоров или пьяный?» Павел повесил трубку.
Сергей Васильевич, друг покойного отца, его нынешний начальник, застал его утром в кабинете спящим на диване: «Паша, что случилось?» Павел посмотрел на седого, крупного, чисто выбритого, пахнущего дорогим одеколоном Сергея Васильевича мутными больными глазами.
– Всё в порядке.
– Тогда вставай. Мне нужно с тобой посоветоваться.
Сергею Васильевичу удалось втянуть Павла в работу над проектом, и до конца дня голова у Павла была занята. Вечером он долго бесцельно катался по городу, домой приехал поздно. Таня уже спала. Лёжа без сна у себя в кабинете, Павел думал: «Нужно дать ей время. Либо она уходит к Виктору и тогда можно попытаться отговорить её от этого шага, либо это закончится само собой». Жизнь втроём его не устраивала. Насколько он знал жену, это не устроило бы и её.
2012. Флоренция. Первая ссора
Павел потягивал вино и листал путеводитель, а Таня думала: «Зачем было спрашивать у портье про ресторан? Конечно, он назвал дорогое место для туристов, куда местные не ходят. Та дверь в цветах была такой приветливой, зовущей к себе, и цены там были вполне умеренные».
Принесли пасту и телятину. Сначала паста показалась Тане очень вкусной, но сюда тоже годилось бы более лёгкое вино. Таня с трудом допила бокал. Она съела меньше половины своей пасты и вдруг почувствовала, что больше не может съесть ни кусочка. Её стало подташнивать. Она отодвинула от себя тарелку. «Не понравилось?» – спросил Павел.
– Кажется, трюфеля – это слишком изысканно для меня. Меня тошнит.
– Вечно ты выберешь что-то экзотическое. Хочешь, закажем что-нибудь другое?
– Нет. Я хочу десерт. Шоколадный торт.
– Таня! Я же знаю, ты два раза ковырнёшь его вилкой и всё.
– Давай возьмём один на двоих.
– Я не люблю сладкое.
В этот момент в Тане что-то взорвалось. Почему она должна выпрашивать какой-то кусок торта? Почему он её унижает на каждом шагу? Почему он вообще указывает ей, что делать и чего не делать? У неё перехватило горло, она почувствовала, что сейчас расплачется, схватила сумку и выбежала из ресторана.
Москва. 1994. Свидание с Виктором
Таня наверняка заметила бы Пашину машину, если бы она вообще могла тогда что-то видеть и замечать вокруг себя. Виктор и она вошли в дом на Садовом, где жил Витин приятель. Они начали целоваться ещё стоя перед лифтом. Их опять как волной швырнуло друг к другу. Потом они целовались в лифте. Витя расстегнул Танин плащ и блузку, задрал её юбку, залез в колготки