тюльпаном.
Узри ж ночную красоту,
Узри седую полноту.
Как жаль, что ты угасла тоже,
Не усмирив меня молвой.
Наверно, это уж негоже,
Но я прошу: побудь со мной.
Посмотрим вместе мы на месяц,
И поболтаем о любви.
Я голову с чалмою свесив,
Тебе прочту свои стихи.
А там уже сама решай,
Пропасть тебе, иль же остаться,
Но ты непринужденно знай:
Я не желаю расставаться.
«Не расспрашивай меня про степи…»
Не расспрашивай меня про степи,
Я тебе не расскажу о них.
Цвет очей твоих в зеленый пепел,
Как-то неожиданно притих.
Не грусти ты, и не обижайся —
В этой скуке нет твоей вины.
Как бы я безмерно не старался,
Не забыть мне сон былой любви.
На востоке девушки прекрасны,
Этим мне и нравится сей край:
Барышни здесь холодно-бесстрастны,
Хоть дерзись ты, иль стихи читай.
Но с сочувствием своим ненужным,
Не стремись меня разговорить.
Твой настрой покажется мне чуждым, —
С прошлым уж меня не разлучить.
Потому лишь раз спроси про степи,
Я попробую сказать про них,
Чтоб очей твоих зеленый пепел,
Снова без украдки не притих.
Ясмина
Теснится в небе солнцепад,
И гул смиренно притихает.
Вечерним золотом Багдад,
Меня мгновенно вдохновляет.
И пламень розовый в саду,
Напомнил ночи Тегерана.
Привез на память я тоску,
И синь вечернего тумана.
Заметный траур на лице.
Багдад уже не вдохновляет.
Тот сад волшебный в мираже,
Рассудок мой не покидает.
Кровавый цвет ее никаба10
Мне отличился в тех краях.
Как много чувственной отваги,
В моих неопытных годах.
Вот снова дивное виденье!
Желанный блик в златых песках.
Моим позывам утешенье,
С механди11 нежным на руках.
Ясмина! Жемчуг Тегерана!
Зачем явилась ты в Багдад?..
Прости речей моих изъяны, —
Тебя я зреть безумно рад!
В бреду ли? Голову ль припек
В преддверьи милого мне стана?
Я столько дней тебя стерег,
Моя загадка Тегерана.
Я не успел тебе прочесть
Стыдливый дар моих стихов.
Сейчас, желанная, ты здесь, —
Узнай же сласть любовных слов!
Молчанье губ твоих типично,
Но голос глаз тебе не скрыть:
Безмолвность чувствам безразлична,
Когда глаза спешат любить!
Ты не пугай меня расплатой, —
Кто любит – тот не трус, увы.
Давай же просто ждать заката,
Без упрекающей молвы.
Наступит день, и я оставлю
Пейзажей