моей,
Вздыхать о сумрачной России.
Как бы то ни было, но это противу вольное мне самому влечение было так сильно, что не прошло и пяти месяцев по прибытии моем в Петербург, как я сел уже на корабль. (…) проект и цель моего путешествия были совсем неясны.
Я знал только то что еду не наслаждаться чужими краями. (…) Едва только очутился в море на чужом корабле среди чужих людей (корабль был английский) мне стало грустно, что прежде чем вступить на твердую землю я уже подумал о возврате. Три дня я только провел в чужих краях и, несмотря на новость чужих предметов начала меня завлекать, я поспешил на том же пароходе возвратиться».
В Петербурге его ждала протекция, благодаря матери, которая через третьи руки нашла человека знакомого, состоящего в Петербурге при деле и её гневное письмо. Гоголю ничего не остается как устроиться в департамент и писать матери письма с объяснениями своего поступка.
«…Выездъ за границу такъ труденъ, хлопотъ такъ много. Но лишь только я принялся, все, къ удивленiю моему, пошло какъ нельзя лучше; я даже легко получилъ пропускъ. Одна остановка была наконецъ за деньгами; но вдругъ получаю следуемыя въ Опекунскiй Советъ. Я сейчасъ отправился туда и узналъ, сколько они могутъ намъ дать просрочки на уплату процентовъ; узналъ, что просрочка длится на четыре месяца после сроку, съ платою по пяти рублей отъ тысячи въ каждый месяцъ штрафу. Стало быть до самаго ноября месяца будутъ ждать. (…) Поступокъ решительный, безразсудный; но что̀ же было мне делать?… Все деньги, следуемыя въ Опекунскiй Советъ, оставилъ я себе и теперь могу решительно сказать – больше отъ васъ не требую. Одни труды мои и собственно прилежанiе будутъ награждать меня. Что̀ же касается до того, какъ вознаградить эту сумму, какъ внесть ее сполна, ВЫ ИМЕЕТЕ ПОЛНОЕ ПРАВО ДАННОЮ И ПРИЛАГАЕМОЮ МНОЮ ПРИ СЕМЪ ДОВЕРЕННОСТЬЮ ПРОДАТЬ СЛЕДУЕМОЕ МНЕ ИМЕНИЕ, часть, или все, заложить его, подарить, и проч. Во всемъ оно зависитъ отъ васъ совершенно…».
Получая маленькое жалование и тягостную работу, Гоголь постоянно размышляет о своем существовании, ищет себя. Чем заняться? Как проявить себя? Чем обратить на себя внимание? Чем удивить культурную столицу? Ломая голову над этими вопросами, Гоголь пришел к мысли создать нечто новое: из ряда вон, то есть отличное от той литературы, которой была наводнена столица. Любимые с детства самобытные сказки и придания украинского эпоса, которыми заслушивался в детстве выбирает он для начала своей литературной карьеры. Писать с бухты-барахты он не желает, поэтому обращается к матери с просьбой добывать для него нужную ему информацию:
Февраля 2-го, 1830.
«Жалованья получаю сущую безделицу. Весь мой доходъ состоитъ въ томъ, что иногда напишу или переведу какую-нибудь статейку дома для господъ журналистовъ. И потому вы не сердитесь, моя великодушная маминька, если я васъ часто безпокою просьбою доставлять мне сведенiя о Малороссiи, или что̀ либо подобное. Это