ничего —
Любовь все стерпит,
И смерти тоже
Скажет: ну же, тут, на ложе
Гранитном
Среди солнечного льда
Обнимемся, сольемся, вечность?
Да.
«В любви стоит…»
В любви стоит
Такая чернота,
Что рыба пролетит,
И не заметишь.
В глазах твоих
Белесых чернота,
В дворовых арках,
Радостью беленых,
Где ты перчатки
Жмешь ее, как фетиш.
В чужом белье
Соленом сумрак спит,
В морщине у виска,
Коленной складке,
На будущей щетине
Кожи гладкой
Есть след любви —
И липкой черноты,
Той патоки
Дремучей, жирной, сладкой,
В которой мы
Жуем, елозим ваткой,
Кричим, читаем,
Стонем, жжем цветы,
То курим, то бросаем,
То глядим,
Как плачет в кресле
Женщина босая,
А некто, чтобы выйти,
Прячет шапку,
То, видя рельсы,
Прыгаем с моста.
И в этом, друг мой,
Нервная загадка:
Любви нужна
Такая чернота.
Tutti Frutti
Дети рвут апельсины,
Складывают в коробки,
Сон хорош,
Если винные пробки
Густо усыпали лавочки у ограды,
Лето на ферме,
Италия,
Чувствам рады,
На экране, в целом, сатирикон:
Юноши, как с икон,
Девы, горные серны,
Свежие фрукты,
Стыдясь, поливают спермой,
Не Тинто Брасс,
Но каждая грудь, как скобки,
Скрывает
Горячий брасс
У ночной реки.
Не закрывай террас,
Подумаешь, мотыльки,
Вдруг ты
Мягко придешь,
Как римлянин,
С теплым членом,
Дашь мне имя,
А с ним
И любовь, и боль,
Слезы тлена
И прочие tutti frutti.
Знаю, знаю,
Как сладко мужским коленом
Обнимать себя утром,
Чувствовать танец воль,
Побеждать
И к соскам прижиматься пленным,
А потом, когда кончено,
Думать, что ты пустой.
Здесь финал?
Да нет же, юноша,
Стой.
Я ведь был таким,
Я тоже вырос на юге,
В виноградных долинах,
Где чайки не знают вьюги,
Только там
Не было серн. В тюрьме
Греки на стенах камер
Писали βοηθήστε με,
За дурдомом был плац,
Пожарный плыл водоем,
А еще пустой лепрозорий,
Где мы гуляли втроем,
Кутались в старый плащ,
Грели друг друга
Ночью —
Голые-голые
Духи