только… Шестнадцать лет она знала Микки и за эти долгие годы Николь так ничего толком и не сумела понять о нём. Он был искренен, так казалось, но всегда он умел говорить так, чтобы, ответив на все вопросы, не рассказать ничего.
За этими размышлениями-воспоминаниями Николь не заметила, как начала начищать уже вымытую часть пола; она слишком громко вздохнула, задумавшись.
– Что-то случилось, Николь? – не оборачиваясь, спросил Микки.
– Нет, всё в порядке, – не слишком убедительно соврала женщина.
В последнее время ей всё чаще хотелось наконец-то поговорить с начальником обо всём, попытаться понять его и помочь ему. Эти желания были толком не осознанными и совершенно неразумными, они были порывом доброго сердца, которое всегда с огромной теплотой относилось к этому странному и такому обаятельному мальчику-юноше-парню.
– Врёшь ты неубедительно, на двоечку, – произнёс брюнет и отпил чая. – Но, если не хочешь рассказывать, то это твоё право.
– Микки, я… не рассказать хотела, а спросить, – помолчав несколько секунд, негромко ответила Николь.
Микки помедлил с ответом.
– Что ж, спрашивай, не вижу причин, чтобы запрещать тебе это делать, – всё-таки ответил парень.
– Микки… можешь повернуться ко мне?
Брюнет вздохнул, поджимая губы, но просьбу исполнил и развернулся корпусом к женщине, награждая её холодным скучающим взглядом.
– Довольна? – спросил он. Николь кивнула. – Отлично, – без особой радости произнёс Микки. – Но давай поступим более умно. И, если ты хочешь смотреть мне в глаза, то сядь за стол.
Сказав это, Микки отвернулся, вновь садясь прямо и беря чашку, сделал глоток чая. Недолго подумав, домработница решила, что правильнее будет поступить так, как сказал начальник, и села за стол напротив брюнета.
– И что ты хотела спросить, Николь? – поинтересовался Микки, не смотря на женщину.
Он взял из пачки сигарету и подкурил, делая первый вдох горько-сладкого дыма. Николь помялась немного, смотря в стол, после чего подняла взгляд к лицу Микки и наконец-то обратилась к нему.
– Микки, у тебя всё в порядке? – спросила она.
– Странный вопрос, – продолжая смотреть в сторону, ответил брюнет. – Слишком растяжимый, – он негромко хмыкнул.
– Я имею в виду… в общем. У тебя всё в порядке? Ты в последнее время ходишь совсем хмурый…
– «Последнее время» – это сколько? День? Два? Год? Николь, конкретизируй как-нибудь свои вопросы. А то складывается такое ощущение, будто у тебя в голове вместо мозга – компот. А я знаю, что это совсем не так.
Сказав это, Микки встал и вылил в раковину остатки чая.
– Вот, я об этом и говорю, Микки, ты стал какой-то раздражительный, – небывало смело ответила домработница, но уверенность её быстро начала сходить на нет.
– Раздражительный? – переспросил брюнет, оборачиваясь