назад, краем ока я увидел, что над дорогой рядом со мной на блистающих мягким светом крыльях парит некто, держащий в руке цветущую ветвь. Это был Архангел Гавриил, в незапамятной древности именуемый также Венурафеором, страж райской обители и повелитель людских сил.
3. Он спросил меня: «Енох, ты подошёл к этой яме, но что же заставило тебя отшатнуться?»
4. Я сказал ему: «Страх упасть в неё и оказаться абсолютно потерянным и бессильным перед своим наказанием. Что это за яма, и почему из неё веет пронзающим холодом, какого не бывает на земле?»
5. Венурафеор повернулся ко мне и ответил: «Эта яма – жилище духов бессилия. Скажи мне: ты когда-нибудь испытывал беспомощность в своей жизни? Бывали ли у тебя времена, когда ты чувствовал невозможность получения того, что тебе необходимо, без чего ты печален, мрачен и одинок?»
6. «К чему такой вопрос задаёт мне небесный Благовестник? – начал говорить я, – Ты обладаешь прорицательностью, и во многом можешь знать меня лучше меня самого.
7. Конечно, я испытывал это зло и осознавал своё бессилие, когда был слишком молод, когда искал каких-то тёплых и в то же время земных чувств и думал, что в тленном мире стоит искать счастье. Теперь же я знаю, что душевное тепло искать надо, но только у другого источника.
8. Что лежит на дне этой ямы, Гавриил, – спросил я немного погодя, – и почему ты явился мне, когда я стоял рядом с ней?»
9. На мой вопрос святой Архангел ответил: «На дне этой ямы лежит человеческое бессилие перед многим злом и душевными потрясениями, и демоны угнетения, производящие беспомощность и безысходность, обретаются в этом проклятом месте целую вечность.
10. Ты испытываешь мучение, глядя в эту яму с близпроходящей дороги, но сыны неба, отвергшиеся правды, позабывшие о свете, будут мучиться в тысячи тысяч раз сильнее целую вечность, так как принесли много горя и разрушили тысячи тысяч надежд».
Глава 6: Чёрные глаза младенца.
1. В обществе людей принято считать, что малые дети – чистые и абсолютно безгрешные существа. Но в ночном мраке у меня было видение: я встретил младенца, глаза которого были черны: сам преисподний ад помещался в них, и совершенная пустота жила в них.
2. Будучи на земле, я не мог поначалу произнести слова осуждения против сего младенца, так как заблуждался подобно остальным, и инерционные, безотчётные мысли в моей голове говорили, что ребёнок этот слишком мал, чтобы иметь грехи.
3. Но я чувствовал дыхание смерти из его уст и видел, как он склонился надо мной, чтобы причинить боль и пожрать, и холодный пронзающий ветер безысходности обдувал меня.
4. Он смотрел в мои глаза, соревнуясь, кто кого пересмотрит, и я не выдержал его демонического взора и отвернулся.
5. После этого младенец открыл свои уста, и я постыдился что-либо произнести, так как его крики и возгласы были самыми громкими на земле, и речь его была самой мудрой и рассудительной.
6. Его законы лучше всего прижились на земле, его книги стали наиболее известными,