Старца к тому же, когда он говорил о неустройстве в мире.
Брат! Пока есть у нас время, будем внимать себе и обучаться молчанию, так как все пришло в смятение. И если хочешь быть спокойным по всему, будь мертв в отношении ко всякому человеку, и успокоишься. Разумей, что я говорю это касательно помыслов, касательно всяких дел обращения с людьми и забот; безмолвствуй с миром.
Ответ 53. После предыдущего ответа авва Иоанн хотел совершенно прекратить беседы; один из братии весьма скорбел о сем и умолял его не отказываться при нужде беседовать с ним. Сжалившись, он обещал ему это и спросил о сем Старца, а равно и о коловии[32], присланном ему одним братом – принять ли его?
Брат! Я послал тебе слово: оставь все попечения. Чего ты еще хочешь? Внимай себе самому: жатва велика, не оставляй ее, не намеревайся собирать виноград после обирающих его; но оставь все и займись (теперь) жатвою и обиранием винограда, чтобы получить плоды от пшеницы и вина: да укрепится и возвеселится сердце твое о Господе; размышляй о посланиях моих: они написаны тебе не напрасно. О коловии же: если брат желает дать тебе его от всего сердца своего, приими, осуждая себя, как недостойного.
Ответ 54. Брат, имея весьма тяжкую брань и стыдясь свободно исповедать ее авве (Сериду), послал к авве Иоанну, умоляя принять его тайно от аввы (Серида) и выслушать помысл его. Авва же Иоанн затруднился сим по двум причинам: не хотел принять брата без совета (Старца), чтобы не подать соблазна другим, и, с другой стороны, не хотел опечалить его (отказом); и так, недоумевая, как ему поступить, спросил о сем особенно того же Великого Старца, а вместе и о том: не затворить ли ему (совершенно) дверей своих?
Скажи брату: кто будет столь неразумен, что изберет себе дело, могущее повредить и прискорбное, вместо того, чтобы делать легчайшее и отраднейшее, со смирением и вниманием (к себе).[33] Дверей своих не затворяй совершенно: умерщвление (от всего) состоит не в заграждении дверей, а в заграждении уст. Приветствую тебя лобзанием святым.
Ответ 55. Один старец, египтянин, вступив в монастырь, в котором жили сии отцы, написал к Великому Старцу по-египетски (так как он был египтянин), прося молитвы его и душеполезного слова; спрашивал также, можно ли удостоиться его беседы; он же по-гречески написал ему следующий ответ:
Я положил себе за правило никому не писать, но посылать ответы чрез авву (Серида); потому и не пишу тебе по-египетски, но, будучи убежден (твоею просьбою), я сказал авве Сериду ответ по-гречески, чтобы он написал его тебе; потому что авва не говорит по-египетски. В послании своем ты называешь меня возлюбленным и отцом своим о Господе, знающим труды, нужды и опасности души; посему, если я отец твой, как ты пишешь, то даю тебе заповедь: не беспокой меня просьбою о беседе со мною; я не так живу, чтобы делать различие между людьми. Если для тебя отворю двери, то и для всех; а если не отворю тебе, то – и никому другому. Я написал это потому, что ты просил меня, говоря: удостой меня кротости твоей и окажи милость бедной душе моей. И еще