различных увеселений, зрелищ и праздного времяпровождения, они представляли собой редкий в то время пример чистоты и целомудрия, к чему их обязывал обет безбрачной жизни, всецело посвященной Богу. Вместе с язычником Ливанием о них можно было сказать: «Какие женщины у этих христиан!». Поистине, эти благочестивые диакониссы были в то время как бы христианской общиной апостольских времен среди христиан III–IV веков, христиан нередко только по имени, которые мало чем отличались от язычников.
В частности, деятельность современных святой Олимпиаде диаконисе32 заключалась в следующем: они, прежде всего, служили страждущим и несчастным женщинам и детям. Затем посещали заключенных в тюрьмах. «С рассветом дня можно было видеть, что многие старушки и вдовы толпятся около темницы; даже знаменитые из них прислуживают заключенным и всю ночь проводят при них: приносят вкусные угощения и читают священные книги» – так писал язычник о христианских диакониссах.
Диакониссы посещали больных и служили им. Они заведовали содержанием вдов и сирот, живших на попечении Церкви. Диакониссы обучали женщин и детей закону Божию (на дому), особенно во время приготовления их ко Крещению. Эта обязанность возлагалась на них Четвертым Карфагенским Собором, который постановил: «Вдовицы посвященные, избираемые в служение при Крещении жен, должны быть столько приготовлены к должности, чтобы могли обучать простых сельских женщин ясными церковными правилами, как отвечать крещаемой и как жить после Крещения».
«Диакониссы услуживали женщинам при совершении над ними Таинств: при Крещении, при Причащении, при Исповеди, при Браке; они наблюдали за благочинием жен в доме молитвы, украшали храмы и смотрели за их чистотой»33.
А нужно заметить, что посетители храма в то время не отличались благоговением. Народ был далеко не всегда внимателен во время служб и красноречивых проповедей Иоанна Златоуста. Входя в церковь, многие сразу направлялись к своим родственникам и друзьям с целью разузнать новости. «Некогда, – говорил им Иоанн Златоуст, – дома были церковью; ныне – увы! – церкви сделались домами; там слышится шум и суматоха таверны»[2].
Естественно, что болтливее всех были женщины, готовые смеяться по малейшему поводу. Часто народ толкал друг друга с целью занять первые места и лучше слышать проповедника. Соблазнительные ссоры происходили даже во время раздаяния Евхаристии. Стоявшие в церкви ссорились друг с другом, и нужно было беспрестанное вмешательство диакона или диакониссы для водворения порядка.
Но все это было еще ничто в сравнении с худшими проступками, совершавшимися в доме Божием. Женщины надевали в церковь лучшие наряды и драгоценности и соперничали в этом друг с другом. Мужчины искали здесь приключений. Против этого безобразия Церковь принимала свои меры предосторожности. Во многих храмах женщины стояли отдельно от мужчин. Например, в храме святой Анастасии последние стояли на хорах. Вообще в