а потом все вместе.
– О чём дева плачи-и-ит, о чём дева плачи-и-ит… – заголосила пожилая родственница невесты. Голос её вибрировал, и в такт ему звенели бокалы на столе.
Одно крыло стола стало подпевать ей, другое затянуло ещё что-то – кажется, про степь и ямщика. В этот момент неизвестный ублюдочный человек с кривыми зубами просунул в дверь свою рожу, ухмыльнулся и исчез.
Сразу же заухал, задребезжал магнитофон, и побежали в пляс старухи, высоко задирая сухие ноги.
Больше я ничего не помню до того самого момента, пока не понесли невесту, стуча ей о стены.
Пока я не пал в какие-то кусты, вскоре заблудившись в тёмных просёлочных дорогах, что никак не выводили меня к шоссе».
Он говорит: «Сейчас все про кошек говорят, что они, кошечки, самое умилительное. Внучка вот бормочет “мимими”, и ещё говорят “няша”, и ещё как-то бормочет, не помню.
Дело в том, что кошечки доступнее всего.
А было такое время у нас, когда лемуров повезли.
Повезли к нам лемуров.
Я никак не мог в толк взять, что за звери, которые что в энциклопедиях именуются полуобезьянами. Может, они и есть загадочное промежуточное звено. У многих моих друзей лемуры были, то есть они у них живут, тут я сам запутался – кто у кого именно.
То есть, я, чуть что, в словарь гляжу, а там какие-то существа, что Парацельс называл элементалами воздуха; элементариями умерших; «стучащими и опрокидывающими духами». И не тех существ, что производят физические манифестации.
Потом стал смотреть дальше, а там писатель Борхес в “Книге вымышленных существ” писал, что это неприкаянные души людей, что «блуждают по земле, смущая покой её обитателей. Добрых духов называли Lares familiares, злые носили название Larvae или Lemures. Они устраивали людей добродетельных и неустанно терзали порочных и нечестивых; у римлян был обычай справлять в месяце мае в их честь празднества, называвшиеся “лемурии” или “лемуралии”… Существовал обычай бросать на могилы усопших чёрные бобы или сжигать их, так как считалось, что лемуры не выносят этого дыма. Произносились также магические слова, и люди били по котлам и барабанам, веря, что духи удалятся и больше не вернутся тревожить своих родственников на земле».
Но к чёрту эти бобы и барабаны, речь не о мистике.
Речь о других обезьянах наполовину – лемуры были в тех домах, куда я ходил. Не дрэзи, и не индри, короткохвостых, и не лемуры вари, галаго или даже руконожку мадагаскарскую. Тогда, среди безумств первоначально накопленного капитала, держали лори, которого не следует путать с попугаями похожего имени – разница между Lorisidae и Loriidae есть, хоть и только в одну букву.
Один лемур непростой судьбы жил в доме просвещённых и жалостных людей. Он однажды объелся, и начался у этого лемура понос. Тогда лемур забрался на унитаз и сидел на краю этого унитаза сутки, а потом ещё одни. Никто не мог его согнать с этого унитаза – хозяева и гости открывали дверь и сразу видели маленькое пушистое существо с огромными глазами.
В Макдональдс ходили.
Всё тот же лемур по ночам протоптал себе в ковре тропинки и деловито ходил по ним. Это и были действительно