куда страшнее и без преувеличения непереносимей.
Взять хоть эту историю с журналисткой из порногазетки.
Целый месяц он был вынужден терпеть дикий темперамент этой рыжеволосой дьяволицы, а потом еще читать те гадости, которые она про него написала.
Но это, конечно, пустяки по сравнению с тем, что на его совести теперь людские жизни. Правда, за всё время убитых было очень мало: каких-то пять человек (сущие пустяки по сравнению с тем, что могло бы быть), да и те, правду сказать, – представители малопочтенной категории портового отребья, которых его корсары прихватили на шхуне контрабандистов. Но всё равно – не будь его, эти люди были бы живы… А что будет дальше? Сколько еще они смогут оставаться безнаказанными, несмотря на всю ловкость их хозяина? Ведь известно: сколько веревочке ни виться, а на кончике всё равно петелька образуется…
Всё чаще и чаще Хук вспоминал главу из двадцатитомной «Краткой истории космического пиратства» профессоров Грейдера и Чудовищева, посвященную карам, в разное время назначенным в разных краях за этот малопочтенный промысел.
Вот и сейчас строки дотошных историков назойливо лезли ему в голову.
Посажение на кол в условиях пониженной гравитации – указ халифа Мансура X. Толчение живьем в гигантской ступе – постановление Лойя Джирги Ичкерии (на себя бы посмотрели!) Повешение (всего-навсего старое доброе повешение!)… Расстрел из скорчеров (число стрелков – не менее взвода)… Сожжение на плазменном стуле (дешево и сердито – пепел казненного незамедлительно продувается в атмосферу гигантским вентилятором). Скармливание гигантским хищным кроликам – на Диоре…
И некстати вспоминалось, что старые законы пока никто не отменял.
Господи, ну за что ему всё это? Неужели же он больше всех нагрешил?
С тоской он открыл створку бара-холодильника, вынул оттуда блюдечко с нарезанным анавасом1 [Анавас – один из самых популярных в Ойкумене фруктов. Выведен генетиками Старой Земли в незапамятные времена, на основе ныне вымершего ананаса. Существует множество сортов анаваса с целой гаммой вкуса – от нежирной ветчины до спелой клубники], тарелку с деликатесным синим салом, обладающим ароматом колбасы, – продукт высоких биотехнологий со Святого Лукьяна, и бутыль настоящего земного (со Старой Земли!) рома. Потом кисло поморщился и спрятал всё обратно.
– …Значит, говоришь, ровно столько сурминия, сколько этот котяра весит? – переспросил Эндрю Флинт у оператора, не перестававшего колдовать за пультом гипосканера.
– Это не я говорю, шеф, это та тетка, – словно оправдываясь, уточнил Таблетти. – По правде сказать, не разобрал толком, кто такая. Но, кажется, никак не меньше ихней графини или герцогини… Начало разговора я не перехватил.
– Отлично! – хлопнул старпом по плечу Таблетти. – Пеленг, надеюсь, сумел взять?
– Обижаете, шеф, – широко улыбнулся макаронец. – Уже и предварительный курс начал рассчитывать.
Флинт довольно кивнул.
– Еще лучше. Получишь две