имели под собой основания, но сложно сказать наверняка; а в 407 году, пытаясь все-таки прорваться в город силой, Гермократ попал в окружение и был убит.
Среди тех, кто сражался рядом с Гермократом в тот роковой день, был высокий рыжеволосый молодой человек двадцати четырех лет по имени Дионисий. В недавней биографии ему приписали происхождение из «хорошо обеспеченных, но не допущенных к власти слоев общества»; по преданию, он осознал свое предназначение, когда рой пчел уселся на гриву его лошади[18].
На самом деле мы ничего не знаем о его семье или о происхождении – разве что можем предполагать, что ему было действительно достичь той славы, к которой стремился его предшественник, и даже превзойти эти устремления. Если Дионисий учитывал в своих планах недавние события, ему несомненно было ясно, что и провал афинской экспедиции, и собственный побег из родного города объяснялись одной и той же причиной: реальной или мнимой недееспособностью лидеров. Афинские полководцы не могли согласовать действия отрядов в ходе кампании, а самый старший среди них по возрасту, Никий, был слишком болен, чтобы полноценно командовать войском. Сиракузы, с другой стороны, обладали выдающимся военным талантом Гермократа, но трусливо отказались признать его заслуги. Почему так происходит? Всему виной, предположительно рассуждал молодой человек, демократическая система. Демократия означает разобщенность; только абсолютная власть позволяет великому лидеру действовать без помех и добиваться выполнения самых дерзких задач.
Велик соблазн написать, что бесславный уход афинян привел к восстановлению мира на Сицилии. Увы, ничего подобного не произошло. Военные столкновения между Селинунтом и Сегестой возобновились, и в 410 году до нашей эры Сегеста в очередной раз обратилась за помощью – на сей раз к Карфагену. Карфагеняне откликнулись (видимо, они успели забыть о своем катастрофическом вмешательстве в дела острова семьдесят лет назад). В первый год они направили на Сицилию только небольшой, поспешно собранный отряд; но в 409 году на остров высадилось многочисленное войско под командованием полководца Ганнибала[19]. Потребовалось чуть более недели, чтобы на месте Селинунта осталась гора дымящихся развалин. Те жители города, которые не успели бежать, были убиты. Затем Ганнибал двинулся на Гимеру, где его воины учинили новую резню, прежде чем вернуться на зимовку в Северную Африку.
Карфагеняне, что называется, вошли во вкус и отнюдь не торопились покидать Сицилию. Весной 406 года они вернулись с еще более многочисленным войском и наметили себе новую цель – Акрагант, который старательно сохранял нейтралитет в ходе предыдущих столкновений и потому процветал. Сиракузяне поспешили на помощь, но, к их изумлению и вопреки горьким упрекам, жители Акраганта не удосужились пошевелить и пальцем. Они слишком долго жили в довольстве и покое; возможно, они чересчур прикипели сердцами к роскоши, которой славился город, и