лишь обострял все печали. Здесь, в Ницце, пятом по величине городе Франции, Изабель могла раствориться в толпе туристов, словно ее не заботит ничего, кроме убийственных цен на прокатные шезлонги на пляжах Лазурного берега.
Женщина с шапкой крашенных хной волос с химической завивкой остановила ее и спросила, как пройти на улицу Франсуа Он. Стекла ее больших темных очков были испачканы чем-то похожим на разводы от высохшего молока. Она говорила по-английски с сильным акцентом. Изабель показалось, что с русским. Женщина указала рукой, унизанной тяжелыми кольцами, на лежавшего под мотоциклом механика в замасленном синем комбинезоне, словно хотела, чтобы Изабель узнала у него дорогу. В первый момент Изабель растерялась, не понимая, почему к ней обращаются с такой просьбой, но потом сообразила, что женщина – слепая и слышит, как механик возится с мотоциклом.
Изабель присела на корточки рядом с механиком и показала ему бумажку, которую женщина впихнула ей в руку. Механик ткнул пальцем на многоквартирный дом через дорогу. Женщина стояла на той самой улице, которую искала.
– Это здесь.
Изабель взяла женщину под руку и подвела через кованые ворота к богатому зданию с оконными ставнями, свежепокрашенными в зеленый. Три разбрызгивателя орошали пальмы, высаженные ровными рядами на придомовой территории.
– Но мне нужно в порт, мадам. Я ищу доктора Ортегу.
Голос слепой русской женщины звучал возмущенно, словно ее привели сюда силой, против ее воли. Изабель изучила медные таблички на домофоне с выгравированными именами жильцов и зачитала их вслух:
– Перес, Орси, Бергель, доктор Ортега.
Вот его имя. Он живет здесь, пусть даже женщина с этим не соглашается.
Изабель нажала на кнопку рядом с именем доктора Ортеги, не обращая внимания на русскую, которая яростно рылась в сумке из крокодиловой кожи, а потом извлекла на свет потрепанный карманный словарь.
В голосе, раздавшемся из полированного латунного динамика, слышался мягкий испанский акцент. Голос спросил по-французски:
– Кто там?
– Меня зовут Изабель. К вам пришла посетительница. Она ждет внизу.
Полицейская сирена заглушила ее слова, и пришлось повторить.
– Вы сказали, вас зовут Изабель?
Этот простой вопрос почему-то ее растревожил. Словно ее уличили в том, что она кем-то притворяется.
Домофон запищал. Изабель толкнула стеклянную дверь в тяжелой деревянной раме, ведущую в отделанный мрамором вестибюль. Русская в испачканных темных очках не желала входить в дом. Она стояла на месте и упрямо твердила, что ей нужно в порт.
– Вы еще здесь, Изабель?
Почему доктор не спустится и не встретит слепую женщину?
– Вы не могли бы спуститься и встретить пациентку?
– Señora, soy doctor en filosofía. Это не пациентка. Это моя студентка.
Он опять рассмеялся. Хриплым и гулким смехом курильщика. Изабель услышала его голос в домофоне