Печень подсаживали. Хрусталик глазной меняли. Коленные суставы наполовину искусственные…
Нурлан называл себя дедушкой-трансформером.
Вот только внуков у него не было. Как и детей. Но родной человек имелся – двоюродный племянник Абзал, которого он взял под свое крыло еще пареньком. Абзал потерял родителей в пятнадцать, Нурлан пожалел его, приютил. Думал сделать его сторожем своего шале, которое он посещал крайне редко, но не продавал, поскольку горный воздух благотворно на него влиял, а вид заснеженных вершин умиротворял. Да, можно было останавливаться в гостинице или снимать дом, но это ЧУЖОЕ, а ему нужно было СВОЕ. Нурлан был и бездомным, и рабом, и зэком, треть жизни промыкался по норам, подвалам, камерам, и как только появилась возможно обзавестись своим углом, он ею воспользовался. Поначалу это был именно угол – комнатенка в общежитии. Потом появилась квартира, затем дом, другой, третий… Остров, наконец (но от него он вскоре избавился – тропический климат не подошел). На момент, когда в жизни Нурлана появился Абзал, он владел только шале и квартирой в Алма-Ате, но шикарной не по размеру и планировке, а по оформлению. Поскольку паренек вырос в горной деревушке, Нурлан отправил его в привычные места. Тот не смел возражать, хотя мечтал о другом. Абзал хотел остаться в городе, продолжить обучение в школе – он окончил всего семь классов, затем поступить в университет, но… Если благодетель велел жить в горах и сторожить дом, так тому и быть.
Но «ссылка» долго не продлилась. Когда Нурлан лучше узнал своего племянника, ему стало понятно, что парня с таким мощным интеллектом и необузданной тягой к саморазвитию грех держать в глуши. Он забрал Абзала в город, устроил в лучшую гимназию, но сказал: «Если за год не догонишь одноклассников, вернешься в шале!» Абзал не только догнал их – перегнал. Он экстерном окончил среднюю школу. Аттестат получил вместе с ровесниками, а не с теми своими одноклассниками, которых был старше на два года.
Поскольку Абзал выиграл с десяток олимпиад, то мог выбирать сразу из нескольких вузов, готовых его зачислить на бюджетное отделение. Но Нурлан предложил ему Кембридж. Однако оплатил только подготовительную ступень (одного аттестата, пусть и отличного, а также медалей было недостаточно для поступления иностранца), а стипендии на дальнейшее обучение племянник добился сам. Когда диплом магистра международного права престижнейшего вуза Великобритании был получен, Абзал вернулся в Казахстан, несмотря на то, что мог остаться или выбрать любую другую благополучную страну. Но его тянуло на родину. Поучился за границей, посмотрел, что и как, себя проверил, и хватит. Знания свои применить он может и в Казахстане.
Нурлан был рад этому решению. Он скучал по племяннику и нуждался в энергичном, хорошо образованном помощнике, которому мог бы доверять. Он предложил Абзалу поработать на себя, набраться опыта. «Уйдешь в свободное плавание, как только почувствуешь, что готов, – добавил он. – Если, конечно, захочешь…»
С тех пор прошло шесть лет. Племянник все еще оставался при Нурлане. Но не потому, что