у меня такой же, – Слава стал что-то рассказывать про свой телефон, а Света как бы случайно сбросила кофточку, оставшись в тонкой облегающей майке. – Не пойдёшь со мной покурить? – Спросила она, забыв, что такой вопрос уже задавала прежде.
Но тут вмешалась пожилая соседка из бокового места:
– Что за молодёжь пошла! Нагишом почти перед парнем сидит, и не стыдится! Ты же мать будущая! Чему ты своих детей научишь?
Света скривила безразличную мину, но почему-то всякий азарт у ней пропал.
Слава тоже как будто проснулся, а Женя, оторвавшись от своего ноутбука, произнёс:
"Девушка, мы же уже говорили, что не курим".
Света почувствовала себя всеми оставленной, и ей стало ужасно грустно. С верхней полки спустилась Катя и пошла со Светой в тамбур.
– Жень, может, это и есть та любовь, про которую цыганки нагадали? – Слава сказал немного иронично, но вполне серьёзно.
– Слав, – Женя ответил полушепотом, стараясь, чтоб их разговор не долетел до боковой полки, – Если это и твоя судьба, то прими её достойно, с кольцами и цветами, а не так наскоряк…
– Ты прав, пообщаемся, посмотрим. Только ты уж не отшивай их так активно, давай вместе общаться.
– Ладно, ради благих целей друга я готов на такие жертвы, – Женя протянул руку Славе и улыбнулся.
А Балбес стоял на докладе у низшего начальства. "Не сработал мой план, я столько сил потратил, а тут из-за какой-то бабки всё сорвалось". "Наказан будешь, коль не исправишься. Бери в помощь Мракобеса, но чтоб моё задание выполнили! Свободны".
Искушение второе.
Поезд стучал колёсами. Все разлеглись по своим полкам и стали вместе играть в города: на последнюю букву предыдущего названия придумывали следующее. Играли весело, и даже соседская бабушка стала подсказывать, когда кто-то медлил.
Поезд затормозил. Курск. Выходили-входили, стучали каблуками и чемоданами. Когда поезд тронулся опять, из соседнего купе стал доноситься разговор про иконы и кресты. Но ребята продолжали играть. Через несколько минут разговор перекатился в их купе. Его вел сам с собой и всеми, кто попадался мужчина-продавец икон. "Вот икона от пожара, – доставал он одну, – а эта от рака. А этой надо молиться, если соседи злые". Продавец вещал пожилой женщине, ребята саркастически переглядывались. "А чтоб учиться на отлично, у Вас есть икона?" – не выдержал Женя. "Конечно", продавец пошарил в сумке и достал образ преп. Сергия Радонежского. Женя кипел от возмущения, но сдерживал гнев. "И он отвечает за пятёрки?" "Да, – продавец не чуял подвоха, – а ещё у меня есть крест из осины, этот в каждом доме нужен, чтоб нечисть отгонять. Возьмёте?"
– А если у меня кипарисовый, то нечисть не отгонит? – Женя спросил так резко, что продавец понял, что перегнул.
– Вижу, вы тут больно умные, образованные, и святого не почитаете.
Продавец сказал ещё что-то обидное и пошёл дальше, неся по вагону иконопоклонство.
– Жень, я тебя не узнаю, ты ж вроде