– это лучше, чем мнение, правда? А если у меня только мнение, то грош цена ему, этому мнению.
При этом надо иметь в виду, что Гегель, конечно, не ограничился тем, что я сейчас сказал. Он начал разбирать такие вопросы, как, вот, вопрос первый – правильность. Ведь то, что у нас в жизни много хорошего, это же правильно?
Да.
Правильно. А то, что в нашей жизни очень много плохого, и даже очень много, это же правильно? Правильно. Ну, а правильно будет, если я буду заниматься только одним – рассказывать, какая у нас кругом дрянь да грязь? Правильно. А если со мной кто-то будет спорить, у нас есть еще одна категория в запасе – достоверность. Мы создадим комиссию, включим вами уважаемых людей и пойдем проверять. И все, что я рассказал про какую-нибудь грязь, которая есть в России, подтвердится. У нас очень много дряни. И вверху, и внизу. Хотя некоторые говорят, что элита почему-то вверху. Но всегда считалось, что наверх всплывает не обязательно самое хорошее. Элита – это же, как элитное зерно, лучшее. А лучшее, может, надо внизу искать. Среди рабочих, среди ученых, среди учителей, среди простых трудящихся. Ну, наверху, наверное, тоже есть какие-то элитные зерна, отдельные зерна. Но это вовсе не значит, что если у меня большая должность, если я профессор, то само собой, все, что я говорю, – правильно. Я думаю, это немножко разные вещи. Одно дело звание, а другое дело знание. Мы же различаем звание и знание?
В общем, да.
Вот, давайте будем различать. Так вот, достоверность означает, что мы проверили. То, что мы проверили, вот это достоверно уже. А истина ли это, не знаю. Потому что истина на самом деле не может быть односторонней. Истина – это соответствие понятия объекту. Вот если вам удалось так рассказать об объекте, что это соответствует ему, то это истина. Но если полученная картина непротиворечива, а формально логическая истина никогда не будет противоречивой, тогда она точно не истинна.
Например.
Например? Ну, возьмите любую истину. Вот, скажем, у подлеца есть хорошие качества?
Возможно.
Почему это только возможно? Невозможно, чтобы не было.
Ну, может, он патологический подлец.
Даже у самого патологического подлеца есть хорошее. Он кошек любит или собак, к примеру.
Убедили.
То есть не может быть такого, чтобы человек был непротиворечив… Вообще нет такого реального объекта, в котором бы не было противоречия. Есть даже такой анекдот. Евреи собрались побить каменьями Марию Магдалину. Не только собрались, а начали ее уже бить за грехи. А тут Христос. И вот он идет и говорит: «Кто без греха, тот пусть бросит в нее камень». И никто не бросает. Потом р-р-раз – слева камень летит. Христос оборачивается и говорит: «Мамочка, сколько раз я просил, когда я работаю, не надо мне мешать». Ну вот, больше ни одного человека, кроме мамы Христа, мы не можем назвать, у которого бы не было греха. Ну, нет такого, не может быть. Поэтому, более того, всякие искажения и недостатки – они проявляются в действиях, причем в антиобщественных.