упущенное родом Голиковых за два столетия.
Петр был одержим фантастической по тем временам идеей – обучить грамоте всех крестьянских детей в России. Наташа готова была ему помогать. Вскоре Петр объяснился и сделал ей предложение. Наташа, вспыхнув, его приняла. Оставалось получить благословение родителей.
Отец и мать Петра были в восторге от выбора сына, но оба стеснялись Наташи: она им казалась барыней. И мать позволила себе поцеловать будущую дочку, одетую в строгое закрытое платье из кисеи, только в плечико.
Из Щигров под Курском Наташа и Петр отправились в Киев. Увидев старшую дочь после разлуки, штабс-капитан Сальков не потеплел. Глядя куда-то в сторону, спросил, зачем пожаловала.
– За благословением, папа.
Губы и нижняя челюсть Салькова задрожали. В глазах появились слезы. Он обнял дочь, расцеловал ее. Наташа, счастливая, ткнулась лицом в его грудь. Наконец он произнес:
– Показывай своего суженого.
Девушка кинулась на улицу: возле дома, волнуясь, прохаживался Петр.
– Идем, благословляет, – шепнула она ему, сияя.
Увидев жениха своей дочери, который приехал знакомиться не во фраке и атласном цилиндре, а в пиджаке и косоворотке, штабс-капитан почувствовал себя оскорбленным. Кровь кинулась ему в лицо. Однако был он человеком воспитанным. Не подавая руки, пригласил жениха сесть.
– Род ваших занятий, господин…
– Голиков… Петр Исидорович Голиков. Я учитель.
– Ваши средства? Доходы?
– Жалованье. Пока 25 рублей в месяц.
– Как же вы на восемь гривен в день собираетесь содержать семью?
– Я рассчитываю заняться переводами. И потом, Наташа будет работать.
– Моей дочери замуж рано: ей всего шестнадцать лет.
– Ты увез маму, когда ей было пятнадцать, – напомнила Наташа.
– Галочка, я подавал большие надежды. А на что смеет надеяться господин Голиков – на прибавку жалованья в десять рублей? И если ты, моя дочь, осмелишься… без родительского благословения… прокляну!.. И даже на могилу мою – не смей! – высоким фальцетом выкрикнул он, высоко подняв руку с нелепо торчащим указательным пальцем. И ушел из гостиной к себе в кабинет.
Наталья с Петром обвенчались без благословения отца и уехали в Льгов работать в школе при сахарном заводе. Днем у них были уроки. Вечерами они готовились к занятиям, много времени отдавали самообразованию и были счастливы. Когда родился первенец, его в честь киевского деда назвали Аркадием. А когда мальчик немного подрос, его и годовалую дочку Наталью повезли в Киев: Наталья Аркадьевна тосковала без отца, мучаясь происшедшим разрывом, и надеялась на примирение.
Маленький Аркаша был спокойным, рассудительным и приветливым ребенком. Впервые увидев дедушку, о котором мама так много рассказывала, мальчик тут же потянулся к нему. Дед нехотя взял его на руки, следя за тем, чтобы внук не испачкал ботиночками парадный мундир, и через минуту опустил Аркашу на пол. К внуку и даже к внучке – смешной,