бы еще предлогом выпроводить мужа, Липочка сделала вялый глоток и бодро возмутилась:
– Фу-уу, Ваня, это же кипяченая.
Муж растерялся:
– Ну да, солнышко, ты же другой не пьешь.
– Но сейчас мне нужна сырая вода.
Желтухин повел себя как настоящий мужчина: он не стал спорить с женой, а послушно отправился на кухню. Как только он вышел из спальни, Липочка сунула голову под кровать и неистово прошипела:
– На балкон!
На этот раз незнакомец спринтерски выполнил команду, после чего Липочка поспешно закрыла за ним дверь.
– Зачем вы это сделали? – разволновался незнакомец.
– Чтобы вы случайно не вернулись, развратник, – пояснила Липочка.
Совершенно глухая к протестам незваного гостя, она бегло полюбовалась собой у зеркала и отправилась под одеяло. Незнакомец, осознав бесплодность возражений, затих. Довольная собой, Липочка ждала мужа. Когда он вернулся со стаканом воды, она на всякий случай сказала:
– Ванечка, я так сильно тебя люблю…
– Ах ты солнышко мое, – растрогался Иван Семенович, – выпей водички.
Липочка выпила и сообщила:
– Полегчало.
Иван Семенович расценил это как «можно» и, подумав: «Вот и пойми этих женщин, водой лечат живот», – незамедлительно приступил к исполнению супружеского долга. Липочка всячески его поощряла, но вдруг почувствовала, что внимание мужа чем-то отвлечено.
– Ванечка, что-то не так? – нежно прошептала она.
– Солнышко, все прекрасно, но душно. Зачем ты закрыла балкон? Пойду открою.
И он действительно покинул кровать. Липочка обомлела: это конец! Ужас ее был так велик, что ничего путного в голову не приходило. Тогда Липочка повела себя как настоящая женщина: она громко завизжала. Ивана Семеновича, уже взявшегося за ручку балконной двери, здорово передернуло.
– Что случилось? – закричал он, мужественно усмиряя биение сердца и покрываясь испариной.
– Ваня, живот! – нечеловеческим стоном пояснила Липочка и уже вполне здраво добавила: – Не открывай балкон, я застудилась.
Желтухин сильно любил свою жену, он оставил дверь балкона в покое и, покорно вернувшись в постель, исполнил, наконец, свой супружеский долг. И сразу заснул, сморенный предыдущими (очень бурными) отношениями с Глашей, последующими переживаниями за жену и бессонной ночью. Супружеский долг, точнее, его добросовестное исполнение лишило Ивана Семеновича последних сил. Желтухин вырвался из сложностей реального бытия и погрузился в сладкую химеричность Морфея. Он спал как ребенок, бессознательно ощущая тепло жены и нежно бормоча ее имя. Благодарная Липочка собралась поступить так же: сладко заснуть. Но, положив ладошку на волосатую Ванину грудь, покрытую мягким уютным жирком, Липочка вспомнила про незваного гостя и вздохнула:
– Какая неприятность.
Словно услышав ее, незнакомец жалобно заскребся в балконную дверь. Липочка представила как она впускает его, как он ломится под кровать и… в этот драматический момент просыпается Ваня. Охваченная ужасом она толкнула мужа в бок:
– Ваня,