вполне вероятно, все мои старательно выстроенные конструкции действительности, багаж исторических знаний и системное мышление учёного, забившись в агонии умирающего, рухнули бы в один миг, сжавшись в безжизненный комок. И устав тут ни при чём. Правда, следует себе напомнить, что ещё несколько месяцев розысков в Аргентине вывезенных рукописей (а именно туда направили меня результаты работы зимних месяцев) не вызывали никаких сомнений в реальности научного института, финансировавшего экспедицию. И только после того, как стряхнув книжную пыль, в моих руках открылся заплесневевший фолиант (из предполагаемой коллекции библиотеки Вевельсбурга), возраст которого определить в полевых условиях было сложно, я понял, что коснулся не только энигмы3 истории человечества, а и оказался лицом к лицу с обескураживающей явью. Неприятный момент, связанный с предоставленной мне почти незамедлительно горькой правды обстоятельств, вспоминать не хочется. Да и сейчас в этом нет нужды. Даже пожелав в ту ночь откровений остаться в привычном мне мире простого человеческого бытия, я бы никогда не простил себя за упущенную возможность разгадать ребус подлинной истории прошлого столетия и истории человечества в целом. Мне нужны были ответы. И сидя за столиком беседки на ранчо в южноамериканских пампасах, лаская взглядом бриллиантовую россыпь ночного неба, я погружался в открытые мне тайны и загадки артефактов проекта «Новый Берлин». Мифическая база нацистов, с кодовым названием «База 211», как оказалось, имела место быть в конце Второй мировой. Я узнал о результатах комплексных разработок имеющихся данных отдела уфологических исследований Института оборонных исследований – ISL. Получил некоторое представление о шпионских играх англо-американского блока и своеобразного германско-российско-китайского «союза», но, само собой разумеется, только в том объёме, в котором мне полагалось знать. Мир мне в ту ночь казался сюрреалистичным…
Обнаруженная в частной библиотеке и выкупленная после довольно долгих переговоров рукопись, уникальность которой хозяин ранчо даже и не осознавал, подвергла в шок, наверное, только меня. Вытирая капли холодного пота со лба, я трепетно перелистывал пергамент. Открывшиеся мне знания в текстах на ведийском санскрите, распахнули двери в новую вселенную, в которой места прежнему «Я» уже не было. Дверь «старого мира» со скрежетом захлопнулась за спиной. И в Германию я уже вернулся другим.
Сама история приобретения сеньором Бессадесом фолианта и других книг, оказалась прозаичной и не заслуживающей ментальных усилий для того, чтобы восстановить её в памяти. Стоит лишь отметить, что в целом поиски завершились успехом – рукописи, подлинность которых не вызывала никаких сомнений, и ценность которых не имела себе равных, были доставлены в Мюнхенский институт. В разных уголках Аргентины были обнаружены редкие экземпляры Младшей Эдды,