каких, – видимо, не совсем. «Ждут они вечера, там будет и раздолье певцам и летунам», – подумал Михаил.
Машины подъезжают к перекрестку. Загорается зеленый. Позади остался красный. Спокойно, почти безмятежно отшагивает гибкой походкой. Вот и его дом. Тридевятый этаж отражает синеватым огнем белый свет солнца.
Такси подъезжает к подъезду. Из него выходит девушка-электромонтер. Обращается к нему:
– А, это ты? Привет! Устроился уже?
– Привет! Нет, но с бумагами – да, – ответил Михаил.
– Отлично!, – сказала Полина. Завтра надеюсь взять на воспитание. Меня как раз работой завалили. Будешь, Миша, мне помогать.
– Да, похоже, придется, – сказал Михаил.
– Не переживай, дело не такое уж и сложное!, – успокоила Полина.
– Ладно, до завтра! А, забыл: ты что, тут тоже работаешь?, – спросил Михаил.
– Да нет, я тут просто по своим делам, – ответила Полина. – Ладно, пока!
На часах без кукушки пять часов вечера. Умывательные процедуры предварили плотный ужин перед вечерней прогулкой.
Глава 5
Михаил видит сон.
Светло-желтая собака, прижимаясь к земле, выполняет звериную растяжку. Раскрывает узкую пасть, языком лижет морду.
Чешет живот сначала одной задней, потом другой. Не найдя в Михаиле ничего достойного внимания, перебегает в безветренное место за наваленную дюну сугроба.
Михаил заходит в ларек. В продаже оказался только сухой корм, и тот для кошек. Открыв шуршащий пакет, высыпал сухари на оттаявший асфальт.
Пес захрустел угощением, загребая полную пасть фигурных хлебцев. Больше глотает, чем перемалывает.
Ощутив жажду, опустил чуть раскрытую морду в свежевыпавший снег. Наевшись мороженого, пес посмотрел на Михаила с выражением сытого удовольствия.
Прижался длинным бочком к ноге. Вертит головой то вперед, то налево, то вверх к человеку. Завиток хвоста во все стороны.
– Эге, я тебе не утюг!, – заметил Михаил. С улыбкой смотрит на дворнягу.
Глава 6
Проехала машина. Снегопад. Пух капюшона залезает в глаза.
Косой взгляд: фронтон занесенного дома кирпичным углом колет небо. Уходит опушенным тротуаром от слежки.
От километровой прогулки в снегу, на холодном ветру, захотелось по-маленькому. Ощущение жестокого неудобства.
Пятиминутный анализ округи убедительно доказал, что риск быть запечатленным на века с помощью чьей-то видеосистемы, или получить по морде, велик до неприемлемости.
Тогда он принял волевое решение, скрепя рифлеными мышцами живот, – поскорее очутиться в своей комнате, такой теплой и покойной на фоне этой непогодицы…
В снимаемой квартире. Облегчение.
Лежит, ощущая, как связки сердца трутся о твердости ребер.
Пятнадцать минут сна позади. Другая четверть на очереди.
Глава 7
Михаил в квартире, где недавно приводил в порядок розетку. Опять лысый мужчина