там у него в амбаре, – проворчал Эйхман в ответ на немой вопрос Шмитца. Тот послушно кивнул и последовал за человеком, в котором никогда бы не смог заподозрить потенциального напарника.
Сотрудники двух разных ведомств, отвечавших за политическую безопасность рейха, пробирались по территории поместья Арльта сквозь густую траву по полю, которое давно никто не возделывал, что, как подумал Шмитц, для фермера было как-то странно. Пригнувшись, они миновали целый километр поля незамеченными и скоро оказались под стенами высокого деревянного амбара с крутой крышей, покрытой листами металла. Эйхман выглянул из-за угла и тут же юркнул обратно, прижав палец к губам.
– Два охранника, – прошептал он Густаву и показал пальцем назад, – Обойдем с другой стороны. Может, есть еще вход.
Амбар оказался, на удивление длинным. К тому же, в одном месте доски рассохлись и отошли в сторону, обнажив кирпичную кладку, из которой в действительности была сложена стена. С недоверием потрогав кирпичи, Эйхман округлил глаза и молча двинулся дальше.
– Ничего, – грустно констатировал он, когда они обошли амбар кругом и вышли к главному входу с другой стороны. Охранники также никуда не делись. Вдобавок, начинало темнеть, и по всему поместью зажглись мощные электрические лампы, что для этой сельской местности было нехарактерно.
– Теодор сказочно богат, – пояснил такое расточительное использование электроэнергии Эйхман. Потом в очередной раз выглянул из-за угла, спрятался и сказал:
– Надо действовать. Меня скоро хватятся. Так что молчи и доверься мне.
С этими словами он выпрямился, вышел из травы на площадку перед амбаром и громким решительным голосом окликнул сторожей. Двое крепких деревенщин, вооруженных охотничьими карабинами, вытянулись перед унтерштурмфюрером со вскинутой вверх рукой.
– Гитлерюгенд? – спросил одобрительным тоном Эйхман и потрепал ближайшего парнишку по его коротко стриженой голове, – Молодцы. Когда у вас смена караула?
– В полночь, господин унтерштурмфюрер! – отчеканил один из часовых.
– Хорошо. Господин Арльт попросил меня познакомить нашего нового члена общества с его экзотическим хобби, пока они там со стариками распивают тирольские ликеры. Кстати, Густав у нас был шарфюрером гитлерюгенда в Дрездене, в тридцать четвертом.
– Простите, унтерштурмфюрер, нам запрещено кого бы то ни было пускать в амбар без прямого распоряжения…
– Так я и знал, – проворчал Эйхман, нанося короткий и точный удар рукояткой «вальтера» в висок говорившему парнишке. Его напарник, не успев ничего понять, тут же рухнул рядом, оглушенный вторым ударом.
– Черт, Густав, тут нужен ключ.
Однако Шмитцу было не до замка, запиравшего дверь в амбар. Он ошалело глядел на двух гитлерюнге, лежавших вповалку, и чувствовал, что происходит что-то абсолютно неправильное. Из оцепенения его вывел звонкий удар металла о металл. За ударом последовал торжествующий возглас Эйхмана.
– Черт