отвлечься, я сказала:
– Ты не простынешь?.. И вообще, может быть, неприлично ходить в таком виде перед мужем?
– Ма… ты что… да мы дома голые ходим.
– Как – голые?..
– Так. Голые.
– Совсем?
– Голее не бывает.
– Зачем?..
– Нравится.
– Что нравится? – Я искренне недоумевала.
– Нравится смотреть друг на друга.
Похоже, этот короткий диалог добавил выражению моего лица новую порцию растерянности.
Ленка рассмеялась:
– Ма! Что тебя так удивляет?
Я села за стол. Я была окончательно обескуражена.
– Ма, да что с тобой? Говори! Я не уйду, пока не скажешь, что случилось.
Как уж у меня повернулся язык…
– Я зашла в папину комнату несколько минут назад…
– Ой… – Она опустила лицо. – Мы, наверное, сильно шумели? Ну извини…
– Ну что ты! Мне просто неловко стало, вот я и…
– А вы с папой что, не шумите разве?
– Лена!..
– Ма… Я сказала что-то неприличное?
– Как ты можешь об этом так…
– Мам! Но ведь это – жизнь.
– Что значит – это жизнь? Это всего лишь маленькая часть жизни, предназначенная к тому же исключительно для продолжения рода…
Ленка раскрыла рот.
Дочь с детства была очень непосредственным ребёнком. Отцовские попытки привить ей строгие манеры не оставили ни малейшего следа на Ленкиной вольной натуре. Я всегда удивлялась и немного завидовала ей – так открыто смотреть и реагировать на жизнь, на мир, на людей, не выглядя при этом «невоспитанной»… Даже напротив – в её повадках было столько очарования, даже шарма.
Я же с детства была застёгнута на все пуговицы – и буквально, и фигурально.
– Девочка должна быть аккуратной, – говорила мама, и я не смела выйти из дому с невыглаженными лентами в косе.
– Не сутулься! – Шлёпала она меня по лопаткам, и я держала спину в напряжении, словно аршин проглотила.
– Умей владеть своими чувствами! – И я научилась сдерживать и смех, и слёзы, и все промежуточные эмоции.
Мой муж был таким же полноценным результатом строгого воспитания. В продолжение совместной жизни он довёл дело, начатое нашими родителями до совершенства. Совершенные манеры – поведения, общения. Совершенство стиля – в одежде, в оформлении жилища. Никаких излишеств. Тем более – вольностей. Всё строго и отточено. Он любил отточенные фразы, жесты. Он набирался этого из книг и фильмов, реже – от окружающих: он предпочитал, чтобы окружающие перенимали у него то, что для него отточили благородные герои, признанные всем цивилизованным миром. Он вставлял отточенное ими в нашу жизнь, словно клише в форму.
– Милая, как скоро ты вернёшься?.. Милая, я хотел бы предложить…
Милая – это из Папы Хэма.
Симфонические концерты мировых знаменитостей, премьеры спектаклей, о которых «говорят», вернисажи, бомонды – это из жизни цивилизованных