укусить их или уколоть плавником. Опасным было даже прикосновение к акуле. Если она терлась о голый участок тела, то срезала кожу как напильником. «Акула сбривает кожу, сдирает ее лоскутьями как шелуху. А если в рану попадает морская вода, то уж тут начинает жечь, хоть кричи. В общем-то, она кромсает тебя на лоскутья. Это как содрать кожу об асфальт, если свалиться с мотоцикла на полном ходу».
Альваренга управлял лодкой и продолжал выбирать снасть, а горсти соленой воды плескали ему в глаза. Его лодка раскачивалась и подскакивала так сильно, что было невозможно стоять в ней, не держась за перила. К тому же фляги с горючим и деревянный ящик для хранения сети занимали большую часть дна, поэтому места для стояния оставалось мало. Альваренга принял радикальное решение. У них больше не оставалось времени на выбор всей снасти, так что он решил избавиться от нее. Он знал, что такая снасть с крючками стоила не одну тысячу долларов, а теперь все это богатство уплывало в океан вместе с пойманной добычей, но шторм становился все яростней, поэтому другого выхода у них не было. Альваренга достал нож и перерезал трос. Теперь они были свободны. Однако без длинной снасти лодку начало швырять так, будто ее подбрасывал великан. Кордоба рыдал в голос, когда Альваренга посветил на циферблат компаса, чтобы установить курс 70 градусов на восток, через шторм и ночную темноту, направляясь к дому. Если все пойдет хорошо, думал Альваренга, еще до восхода солнца он будет уплетать жареного цыпленка и пить пиво, наслаждаясь недельной фиестой в ожидании, пока закончится буря.
Глава 3
В заложниках у моря
18–23 ноября 2012 г.
Положение: 100 миль от побережья Мексики
Координаты: 15° 13’ 51.26 с. ш. – 94° 13’ 30.36’’ з. д.
2-й день плавания
Альваренга, съежившись, сидел на корме, поддавал газу и вел лодку вперед. На лицо он натянул лыжную шапочку, а на голову накинул капюшон куртки. Он направлял лодку к берегу, которого не видел. Рядом с ним Кордоба, стоя на коленях, без остановки черпал и черпал, проигрывая битву против стихии, которая обрушивала на палубу все новые потоки морской воды. Видимость была почти нулевая. При свете луны Альваренге удавалось обозреть морское пространство на сотню-другую ярдов вперед, но тучи водяной пыли и вздымавшиеся волны создавали у него такое впечатление, как будто лодка кружится в центре огромного водоворота. Горизонта видно не было, и только над головой крутилось большое черное небо с мерцающими звездами. «Нас то и дело окатывало водой с головы до ног, но я не думал, что мы можем пойти ко дну, – рассказывает он. – Волны не разбивались в лодке. Они поднимали и опускали нас».
Ветер теперь буквально ревел. Его скорость была не меньше 50 миль в час. Море было вспенено, а волны бились в борт лодки, сбивая Альваренгу с курса. Как профессиональный боксер, готовящийся к важному поединку, Альваренга трезво оценивал своего противника. Ему предстояло выдержать пятичасовую битву со стихией, и, несмотря на то что он провел не один год, бороздя