как зверь, что за ним невозможно было уследить. Его глаза в упор смотрели в его.
– Я делаю, что хочу.
Он брезгливо оттолкнул её от себя и сел на место.
– Ты права. Абсолютно. Мне нет дела, на кого ты вешаешься. Как и до тебя. Гуляй на все четыре стороны, милая, ты свободна от союза.
Мира заледенела.
– Я разберусь с документами сам.
Она не выдержит. Густой и тугой ком перекрыл горло, давя слезы наружу. Девушка сорвалась с места и пустилась прочь. Оказавшись за дверью, она из последних сил сдерживалась и бежала как можно дальше от Академии.
Адриан остался сидеть в комнате. Он, стиснув зубы, вновь уставился на одну точку и мозолил её взглядом.
Ничего. Ему все равно.
Ему было все равно, когда он увидел её дрожащее тело, прижимающееся к Арту. Её большие испуганные глаза на мокром месте. Её тело в объятиях другого. Ему было все равно, когда он почувствовал её нежный сладкий запах, когда она налетела на него. Когда слышал её крики. Когда замечал испуганный взгляд на его избитых костяшках и лице. Когда в последний раз она проявила о нем заботу.
Ему было все равно.
Их союзу теперь конец. Он забудет этот кавардак, как страшный сон, и вернётся к прежней жизни. Мира Райз была ошибкой. Небольшой и назойливой ошибкой.
Думая об этом, демоны внутри начали ворошиться и скрести тяжелыми рогами грудную клетку изнутри. Они выли и рычали, когда Адриан увидел исчезающую Миру. Когда в последний раз они говорили.
Что это за боль такая? Невыносимая тоска и что-то тяжёлое. Давит на тело. Адриан тяжело выдохнул, пытаясь успокоить себя.
В комнату вошли трое. Инспектор Стилман, главная дисциплинаторша в Академии, Арту и Янне.
Близнецы сели за вторую парту, а Стилман на диван. Строго оглядывая юношей, она скрестила руки на груди и сказала:
– Вас не о чем наказывать. Я прекрасно знаю, кто вы и кто ваши отцы. Вы выясните свои отношения здесь, без кулаков и криков. Деритесь на здоровье, но за пределами Академии. Не губите наш статус своими выходками.
– Вам будет все равно, даже если мы умрем тут, – зло проскрипел Янне.
– Идите дома умирайте, – хмыкнула инспектор. – Нам проблемы не нужны. У вас есть тридцать минут, и на выход.
Она встала и вышла из комнаты. Дверь заперлась, и включился таймер.
30:00. 29:59. 29:58. 29:57.
Секунды тикали, время шло.
Арту встал из-за стола и оказался напротив парты Адриана. Да, ему досталось не слабо. Лицо хуже, чем у Клейна. Обе фиолетовые скулы, подбитые глаза, нос и губы. Но волновало юношу точно не это.
Он посмотрел на Адриана. Тот зло поднял глаза на друга.
– Есть замечание? – деликатно спросил Клейн. – По поводу её техники поцелуя?
Арту удивлённо поднял брови.
– Чего?
– Прости, что она неважно целуется. Честно говоря, я её не учил. Она не давала. Уж извини.
На Бастлберга накатила злость. Он всплеснул руками:
– Доберман! Ты дуру дал?! Ну ты и слепошарый!
Янне