там… утес!.. утес! – прибавила Милдред, лишаясь способности говорить.
Девушка с ужасом указывала на пропасть, и добродушный баронет начинал понимать, в чем дело; несколько слов Доттона пояснили ему окончательно случившееся. Он сошел с лошади с удивительной для его лет быстротой и начал советоваться о средствах к оказанию помощи. Между тем никто из них не решался взойти на край утеса, который возвышался почти перпендикулярно над самой оконечностью мыса и был страшен при одной мысли о пропасти, которая под ним находилась. Долго они стояли будто пораженные громом, наконец Доттон, как бы устыдясь своей слабости, решился подойти к краю утеса, чтобы узнать настоящее положение дела. Его решимость успокоила Милдред и возвратила ей присутствие духа, а вместе с тем и мужество.
Он мысленно представил себе все, что произошло с несчастным юношей.
– Если бы даже не было тумана, мы и тогда не могли бы видеть нашего моряка из-за этих утесов, – заметил Доттон. – Он, должно быть, висит где-нибудь на круче и притом выше нижних выступающих скал.
Побуждаемые одним чувством, оба старика быстро подошли к вершине утеса и вскоре все поняли. Молодой Вичекомб, срывая цветок, нагнулся вперед и, таким образом, вся тяжесть тела пришлась на одну ногу; кусок земли, на котором он стоял, обвалился, и он потерял равновесие. Присутствие духа и решительность спасли его от неминуемой смерти. Чувствуя, что утес под ним рушится, он бросился вперед и соскочил на узкий выступ, находившийся в нескольких футах ниже того места, где он стоял, и по крайней мере на десять футов в сторону. Выступ этот был рыхлый и не шире двух или трех футов, так что если бы над ним не было нескольких кустарников, он только замедлил бы падение отважного моряка, который ухватился изо всех сил за этот кустарник и повис на нем в воздухе. К счастью, кустарник так далеко пустил свои корни, что был в состоянии удержать некоторое время Вичерли, который с искусством отчаянного моряка сумел, наконец, закрепиться на маленьком выступе, повернувшись спиной к утесу. Высота утеса над его головой простиралась до тридцати шести футов, а выступ, на котором он стоял, далеко выдаваясь вперед, находился над самой отвесной частью утеса. Освободиться от этой опасности без посторонней помощи было физически невозможно. Вичекомб понял это с первого взгляда, и все время своего страшного положения провел в поисках средств к своему спасению. Только тот, кто привык взбираться на вершины огромных мачт, мог сохранить столько хладнокровия, чтобы удержаться в подобном положении несколько минут.
Рассмотрев опасное положение Вичекомба, баронет и Доттон в ужасе отступили назад, будто страшась низвергнуться на голову несчастному. Потом оба они легли на траву и снова приблизились к краю пропасти, дрожа всем телом. Прекрасная Милдред, видя опасность, в которой находился отважный юноша, забыла об осторожности. Она стала на самый край утеса и с непостижимой твердостью и смелостью смотрела вниз, между тем как ее роскошные локоны, развеваясь вокруг прекрасного ее лица, скоро мелькнули в глазах Вичерли.
– Ради