ошибкой со стороны ваших моряков. Их дело шло бы несравненно успешнее, если бы они меньше молились и внимательнее относились к своим обязанностям.
– Это возмутительно! – воскликнул подеста с таким жаром, какой он не часто обнаруживал.
– Синьор капитан прав, почтенный Вито Вити, – остановил его вице-губернатор с таким внушительным видом, что как бы защищал им все свои либеральные идеи просвещенного человека. – Было бы полезнее для дела, если бы наши моряки сначала работали, а потом молились, а не наоборот, как это они делают теперь. Ну а теперь относительно вашего языка, капитан, который я мало знаю и которым вы, конечно, владеете в совершенстве.
– Без сомнения, – отвечал капитан, сразу переходя с итальянского языка, на котором говорил до сих пор, на английский с такой уверенностью, что уничтожал все подозрения, – мудрено не владеть родным языком.
Говорил он свободно и легко, но с несколько иностранным акцентом, неуловимым для непосвященного слуха Баррофальди, который понял только одно, что ему бы ни за что не сказать такой фразы, а потому он опять перешел на итальянский язык.
– Ваш родной язык, без сомнения, благороден, синьор, – да и может ли он быть другим, когда на нем писали Шекспир и Мильтон? Но что в нем затрудняет иностранца, так это множество одинаково произносимых различных слов, разнящихся по правописанию.
– Мне уже не раз приходилось выслушивать подобные жалобы, – отвечал капитан, довольный прекращением допроса и ничего не имевший против того, чтобы потолковать о неудобствах языка, до которого ему, в сущности, не было никакого дела.
Но тут подеста, которому надоело слушать, не принимая участия в разговоре, заметил, что лучше было бы не уклоняться от прямой цели допроса и покончить с выяснением некоторых подозрительных деталей устройства люгера. Вице-губернатор и сам был не прочь с честью закончить испытание, а потому согласился с замечанием подесты.
– Сосед Вито Вити прав, – сказал он, – будем держаться одного вашего люгера. Есть у нас здесь некто Томазо Тонти, очень знающий моряк; он утверждает, что люгера встречаются преимущественно у французов, а что английские суда иного устройства.
– В данном случае ваш Томазо Тонти не обнаруживает больших знаний, так как люгера строят и в Англии. К тому же я уже говорил ему, что я с острова Гернсей, больше чем наполовину населенного французами, где сохранились французские обычаи и нравы, хотя уже несколько столетий этот остров принадлежит Англии.
– О, это совершенно меняет дело! Сосед Вити, все, что сообщает нам капитан относительно Гернсея, совершенно верно. Теперь остается только удостовериться в именах, и тогда все будет в порядке. Джек Смит и Wing and Wing, действительно, гернсейские имена?
– Не вполне, синьор, – отвечал капитан, едва удерживаясь от смеха, – так как Джек и Смит чисто английские имена, они там встречаются на каждом шагу, и мы уже из Англии занесли эти имена на Гернсей. Что до названия Wing and Wing, то это также чисто английское название.
– Все