.

а у нас куска хлеба не было». И он окунется в новые воспоминания…

      Вот уже весна вступает полноправной хозяйкой на новороссийскую землю. Она несет людям тепло, надежду и первую после голодной зимы пищу – щавель. Из него можно варить суп, кисель и даже печь лепешки. Горожане бегут в горы в надежде собрать немного съедобной травки. Вместе с другими – Ваня с Митей. Весь день дети ползают на четвереньках по сырой земле, выдергивая едва пробившиеся ростки щавеля…

      – Мои кормильцы, – ласково встречает их вечером мать, – и что бы я без вас делала?

      И аккуратно выкладывает из стареньких котомок нехитрую еду, бережно собранную братьями для семьи.

      – Ох-хо-хо, – тяжко вздохнет Иван Андреевич, продолжая перелистывать страницы альбома.

      – Неужто, сморчок этот – я? – улыбнется он, глядя на пожелтевшую фотографию худого болезненного мальчишки, – гляди-ка. Еле ходил от голода, а ведь пятерки из школы домой носил. За отличную учебу даже в санатории побывал в Геленджике. И ворошиловским стрелком там стал…

      Из глубин памяти выплывает новая картинка…

      – Ребята. – встречает ребятишек воспитательница, у нас здесь работают кружки. Можете записаться.

      Выбор настолько велик. Что Ванюшка теряется.

      – Ну, что ж ты, Кравченко, – поторапливают его подростки, – думай скорее.

      – Я хочу… в стрелки, – охрипнув от волнения, шепчет мальчик, – и… и в водолазы…

      Ну, с водолазом сразу не получилось. Костюм водолазный увидел – испугался. Того и гляди, наденешь, а снять не сумеешь. Так и утонешь в нем. А вот стрелок из него вышел отличный. Иван Андреевич помнит, как это было…

      – Винтовку плотно прикладываем к плечу, говорит руководитель кружка на первом занятии, – теперь нацеливаем «мушку», расположенную на конце ствола, чуть ниже центрального круга мишени. «Мушка» должна точно совпадать с прорезью прицельной планки. Теперь аккуратно нажимаем указательным пальцем на курок…