Что?
– Машина у нее голубая – это раз, платьице – тоже… Лилька, признавайся, ты все вещи под цвет глаз выбираешь?
– Я давно заметила! – засмеялась Надя.
– А Райка у нас сегодня тоже красавица…
На Рае были короткие трикотажные брючки и оранжевый топик, демонстрирующие щедрые формы их обладательницы.
У каждой был отдельный номер – четыре двери подряд.
– Ненужная роскошь… – пробормотала Альбина, гремя в просторном коридоре ключом с массивным брелоком. – Мы могли бы и парами поселиться.
– Кто с кем? – с усмешкой спросила Лиля. – Мы бы передрались, пока решали. Я знаю, например, что Райка храпит. Кто бы с ней согласился жить?
– Я храплю?! – возмутилась та, высунув голову обратно в коридор. – Гнусная ложь! А после тебя, Лилька, в комнату войти невозможно!
– Это почему же? – опешила Лиля, нежное и возвышенное существо.
– Да ты весь воздух испортишь своими духами-одеколонами!
– Девочки, прекратите, – остановила их Альбина. – Я сказала глупость…
– Встретимся через час, в столовой! И помните – мы не должны связывать друг друга, мы совершенно свободны…
«Как хорошо… – опять восхитилась Надя, оказавшись в своем номере. – Нет, мне здесь определенно нравится!»
Однокомнатный номер был чистым и просторным. Все блестело и переливалось в солнечных лучах – деревянный паркет, деревянная, покрытая лаком мебель, хромированные завитушки светильников, застекленная репродукция на стене…
Надя отодвинула легкую прозрачную занавеску – там был балкон.
Она открыла его – все тот же свежий, с незнакомым ароматом ветер, который она ощутила еще на стоянке, но который не успела пока распробовать, плеснул ей в лицо. Совсем не такой, как в центре Москвы…
Под окнами росли деревья, а дальше, в дымном золотом мареве, был виден изгиб реки. «Прохоров… – грустно подумала Надя, вспомнив о своем бывшем супруге – вопреки всем своим клятвам и зарокам. – Что же ты наделал… Представляешь, как нам было бы хорошо здесь вдвоем?» Она еще не отучилась от привычки представлять всегда и везде своего бывшего супруга рядом с собой.
Надя переоделась – в те самые розовые брючки и белую майку, открывавшую руки и плечи. Хотела уже идти к какой-нибудь из подруг, но потом вспомнила – они совершенно свободны, они не должны друг другу мешать… Надя легла поверх покрывала на широкую кровать – на минутку, передохнуть.
Сон неожиданно сомкнул ей веки.
«Я здесь – ты угадала», – сказал Прохоров. Он появился неожиданно, из-за балконной двери. Сел на край кровати и погладил ее по босой ноге. Надя удивилась его появлению, но не очень. Ведь на самом деле она ждала чего-то подобного все это время. «Каким образом?» – все-таки для вида спросила она. «Ты подумала обо мне – и я пришел».
И она – та Надя, что плавала сейчас в золотом летнем сне, – подумала: хорошо, что он здесь. Может быть, все то, что произошло с ними раньше, исчезло и они снова вместе. Она его не выгоняла («Все кончено, Прохоров! Никогда не прощу! Убирайся!..»), а он не уходил