Мутант наклонился, понюхал ее, поморщился.
– И зачем же вы, хомо, столько водки жрете? – проскрипел он. – Только кровь себе портите.
«И правда, самое время поразмышлять о здоровом образе жизни» – подумал я.
Бежать и вправду было бесполезно. Я уже успел убедиться в том, насколько быстро умеет двигаться эта четырехрукая тварь. Догонит в два прыжка, а потом виси на крюке и жди, когда ж к тебе придет освобождение от мучений в лице Сестры. Поэтому я стоял… и мысленно посылал жар «фотошопа» в свои руки. Представлял, как огонь, бьющий изнутри меня, пережигает кожаные ремни, стянувшие мои запястья…
Между тем четырехрукий, слив кровь, сноровисто разделал обблеванного. Сорвал одежду, вскрыл брюхо, вытряхнул внутренности в большое ведро, срезал с костей то, что заказали «монументовцы», а остальное подвесил на свободный крюк.
И, схватив за шиворот второго сталкера, поволок его к колоде.
Тот уже не дергался и не орал. Ступор напал от увиденного. И когда четырехрукий подвел ему под шею нож, парень зажмурился и сам запрокинул голову назад, подставляя горло. Захотел, чтоб быстрее все закончилось. Смирился.
Четырехрукий одобрительно хмыкнул, резанул от души – и на этот раз перестарался. Отрезанная голова осталась у него в руке, а обезглавленное тело поползло вниз. Правда, мутант не растерялся и, подхватив труп оставшимися тремя руками, наклонил его над колодой, словно жуткую чашу, из которой густым, пульсирующим потоком выливалась кровь…
Я прям кожей чувствовал пламя, полыхающее в моих руках. Было ощущение, что мои кисти сейчас загорятся…
Но проклятые ремни и не думали гореть! Разве что по ощущениям растянулись немного, но явно недостаточно для того, чтобы освободиться. Твою ж дивизию! Неужто «фотошоп» размягчает только живую органику? Похоже на то.
– Ну что, Снар, пора попрощаться, – сказал Тал, наблюдая за тем, как мутант потрошит второго сталкера.
– Хорош ныть, – поморщился я не столько от его слов, сколько от боли – ремни слишком глубоко вре́зались в кожу, но я все равно продолжал их растягивать. – Давай просто сдохнем, и все. Без сантиментов.
– Можно и без сантиментов, – вздохнул блондин. – Просто страшно очень. А когда говоришь, вроде легче.
– Чего страшно-то? – скривился я. – Видишь, как он работает? Чик – и ты уже в Краю вечной войны.
– Так-то оно так, – кивнул Тал. – А помирать все равно неохота.
Достал, зараза, своим нытьем! Правда, злости от этого у меня слегка прибавилось. И я тянул, тянул, тянул эти проклятые ремни…
И всё без толку.
Вдруг в коридоре послышались шаги, и следом в цеху появился новый персонаж. Тоже мутант, но на этот раз с двумя руками. Кривой, страшный, будто изломанный весь, похожий на мутировавшее дерево, искалеченное радиацией. Но двигался он тоже легко и быстро, как и четырехрукий. И в своих кривых лапках он держал чье-то маленькое тельце. Похоже, ребенка.
– Слышь, Повар, – позвал он.
– Чего? – не оборачиваясь,