Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга первая. Время беды. Александр Афанасьев

бы на бронежилете, а так прямо в сердце ему попала. То есть вот такая ситуация. Потом принесли контрактника, на моих глазах двух пареньков принесли. Одному в спину, в позвоночник попала пуля, тоже 7,62 калибр. Поэтому это, скорее всего, карабин Симонова. Они легкодоступны, я знаю, что многие охотники себе их покупают, на них разрешение можно сделать. Я думаю, что это были карабины».

* * *

      Анатолий, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает: «Одного моего подстрелили из 9-миллиметрового, вроде бы как форт, ПМ или форт. Доктор сказал, что это не ПМ, то есть, скорее всего, это был форт 9 миллиметров. Второго подстрелили с нарезного, пуля острая, больше всего, похоже, что карабин, потому что легкие прошило насквозь, сверху вниз. В одного человека стреляли, он стоял от него справа, где-то с крыши, потому, что пуля вошла над сердцем, а вышла под лопаткой. А в другого стреляли снизу. Он был на крыше, снимал людей, которые кидали смеси вниз, по нам. И кто-то снизу по нему из пистолета стрелял. Попал, тоже ранил. Потом из чего-то убили второго моего бойца, третьего не убили, я не знаю, в голову было ранение. Он умер там сразу, в «скорой» сразу и умер. То ли из пистолета, то ли из карабина, я сказать не могу, все ушло. Большинство ранений – это труп, и пуля там на кабана, то есть так было заряжено. Я сам лежал в госпитале. Меня прибили камнями. Ребята утащили. У всех остальных моих ребят большинство ранений, которые касаются гладкоствольного, обрезов».

* * *

      Евгений, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», рассказывает о событиях 18-19 февраля следующее: «Водомет дернулся, но потом опять подъехал, и был выстрел первый у нас. Ушел парень, впереди стоял, ранение боевое в кисть, возле кисти. Второй, Андрей, который у нас погиб парень, ему попали в грудную клетку. Чуть правее брони, в правую сторону груди. Я видел дырку, мы снимали с него бронежилет, когда командир роты наш пытался откачать его; думали, что сможем что-то сделать. Я прикрывал щитом над ними, пока они откачивали его, но результата не давало; потом все понесли его к «скорой помощи». По возврату, пока назад шел, две минуты, может быть, максимум, я спускаюсь, скончался еще один парень с Евпатории, евпаторийского взвода, с пулевым ранением уже в плечо. На Грушевского шли, киевский «Беркут», еще кто не помню, с нами просто спускался Севастополь. У них ребят тоже не помню, сколько за первый заход, у нас трое, у них двое погибших за первый же раз, когда подошли, около четырех раненых, тоже пулевые. Наутро нас осталось 16 человек от первой роты. Из 27 человек очень много раненых было. Все ранения – у кого 9 миллиметров, до сих пор вытащить пулю не могут, будут вытаскивать, у остальных 12-го калибра, 5,45 миллиметра тоже были, то есть от автомата».