бежать. И потом своим: – Взять ее!
– Нет! – я кинулась было, пытаясь преградить им путь. – Не трогайте ее!
Женщина затряслась в ужасе, вскочила на ноги, но не успела.
– Убивают! – заголосила она. – Убивают, изверги! Деточки мои, сиротки…
Ее уже схватили под руки.
Меня оттеснили в сторону.
– Допросить, кто провел сюда, и выкинуть за ворота, – велел Эрнан.
– Не трогай ее! Это просто несчастная женщина!
Я готова была сама броситься перед ним на колени. Что он сделает с ней?
– Не лезь, – холодно сказал Эрнан. – Это не твое дело.
– Мое! Она пришла ко мне за помощью!
Стражники уже волокли женщину прочь. Она попыталась было вырваться, но ее ударили по лицу.
Эрнан равнодушно смотрел на это.
– Чего она хотела?
– Помощи! – у меня слезы наворачивались на глаза. – Немного еды. Они голодают!
– Все голодают, – сказал Эрнан. – И с этим пока ничего не поделать. Я уже говорил тебе: амбары пусты, дороги слишком опасны, торговли нет.
– Они умирают! Как ты можешь?!
– Могу что? – он холодно смотрел на меня сверху вниз. – У меня нет средств, чтобы накормить каждого.
– Это же из-за тебя! Война, которую ты устроил!
– Да, из-за меня, – согласился он. – Это неизбежно. Ты хочешь, чтобы я расчувствовался и пустил слезу?
– Неужели тебе все равно?
– Мне не все равно, – сказал Эрнан. – Но сейчас я ничего не могу сделать. У меня нет возможности помочь всем. Помогу ей, и тогда придут другие.
– Хотя бы ей! Хоть кому-то! Она пришла за помощью ко мне!
– И какую помощь ты можешь ей оказать? – Почти насмешка.
Я…
Что я могу?
Я всего лишь пленница.
Задрожали губы.
– Я могла бы поделиться с ней едой, – сказала чуть слышно, голос внезапно подвел.
– Имбирным печеньем? – Эрнан криво ухмыльнулся. – Медовыми орешками? Фаршированной муреной?
У меня вспыхнули щеки.
Как он может!
Я…
«Бобы с луком – неплохой вариант, дешевый. Жизнь научила меня ценить даже сухие лепешки». Это воспоминание так и встало у меня перед глазами. Сама я не заметила разницы, для меня готовили так же, как и обычно, я не задумывалась… А вот Флир жаловалась мне, что пропали эосские конфеты, что апельсины, которые всегда лежали у нее в комнате, теперь приходится выпрашивать по одному, что перепелок стало меньше…
А в городе дела совсем плохи.
– Да хоть печенье! – обиженно сказала я. – Все, что у меня есть. Пусть все это раздают голодным. А я тоже буду есть бобы и тушеную капусту!
– Принцесса… – Эрнан нахмурился было, но все же, не удержавшись, засмеялся. – Какой же ты еще ребенок, Тиль! Никто не отбирает твое печенье, ешь спокойно. Уж одну принцессу мы как-нибудь прокормим. Но в городе не одна голодная девочка, там тысячи. А с тысячами все не так просто.
– Но ведь я могу что-то сделать?
– Ты? – он все еще улыбался. – Ты можешь, например, взять свои драгоценности, продать