сыном крупного чиновника. Именно поэтому его бизнес имел преференции в конкурирующих органах и всяческую поддержку со стороны сильных мира сего.
Ольга медленно ехала по вечерним улицам родного города, машин было мало, только по утрам, в морозы, здесь возможно небольшое скопление автомобилей, которое горожане гордо называют «пробкой».
Ольга припарковалась у продуктового магазина, надо было купить что-то на ужин. Пока она бродила между продуктовыми рядами, ее внимание привлекла неопрятная женщина, которая судорожно пыталась засунуть в сумку бутылку водки. Ольга с омерзением окинула ее взглядом с головы до ног и подумала: до какой степени это надо опуститься, чтобы воровать дешевую водку? Да еще и женщине!
Ольга выбрала свежее мясо, сыр, молоко, хлеб, колбасу, яблоки и подошла к кассе. Впереди нее стояла как раз та самая неопрятная дамочка, и от нее за версту несло перегаром. Она выложила из корзины два плавленых сырка, а водка так и осталась лежать в сумке. Ольга брезгливо сморщилась, какая мерзость! Ольга вообще не выносила пьющих людей, а тем более если это была женщина. К тому же этой женщине было не больше сорока, судя по ее внешности.
На кассе пьющую даму не задержали, и она, схватив сырки, бросилась к выходу из магазина. Ольга расплатилась за свои покупки и тоже вышла. Женщина стояла на крыльце у магазина. Пока Ольга ставила пакеты на заднее сиденье автомобиля, воровка открыла бутылку и отхлебнула водку прямо из горла. И тотчас закусила плавленым сырком, снова пряча бутылку в сумку, а затем неожиданно подняла глаза и посмотрела прямо в лицо Ольге:
– Что? Осуждаете? – спросила воровка и ухмыльнулась. – Не судите, да несудимы будете.
– Мне до вас нет никакого дела, – буркнула Ольга, но тем не менее постаралась как можно быстрее уехать от магазина. День, который не заладился с самого утра, доконал окончательно. Она поставила автомобиль на стоянку возле дома и, дотащив тяжелые сумки на третий этаж, открыла дверь своим ключом. В квартире громко работал телевизор, Ольга разулась и по дороге на кухню сначала заглянула в комнату к отцу. Василий Владимирович лежал на диване и смотрел какое-то очередное шоу.
– Как дела, пап? – Ольга поставила сумки у ног.
– Голова болит, – нехотя отозвался отец, – и живот пучит. И еще, доча, не приводи мне больше этих стремных баб! Я с ними сидеть не буду!
– Но ты же сам понимаешь… – Ольга сегодня так устала, что была совершенно не готова к этому разговору. – Ты же сам понимаешь, что тебе нужна помощь. Ты один не справляешься, а Ваня ищет работу, и скоро ты останешься…
– Ваня твой ничего не ищет, – отец прервал ее глухим смешком. – Он весь день сидит, уставившись в ноутбук. Он иждивенец, твой муж, паршивый нахлебник.
– Папа! – Ольга в ужасе всплеснула руками, она перепугалась, что муж это услышит. – Да что ты говоришь! Ваня бросил все в Питере, ради тебя, ради меня, ради нас! Он так страдает!
– Кто? Он? – Василий Владимирович