Мне там интересно.
Ответ был простым и не требовал объяснений. Он и не приставал. Просто за нее беспокоился. И выдыхал с облегчением, когда она возвращалась из похода домой и звонила ему.
– Ну, наконец-то! Думал, уже не дождусь твоего звонка. Там ведь в твоей глуши даже связи нет, детка. Пожалела бы ты хоть меня!
Она его очень жалела. И очень любила. И именно поэтому в этом августе наплевала на свои планы и осталась в городе. А двумя месяцами раньше, в июне, устроилась по его просьбе в дом к Кадашовым, помощницей шеф-повара. Безропотно. Хотя ее и коробило, что приходится прислуживать таким людям. Ей – с двумя высшими образованиями, со знанием трех иностранных языков – прислуживать человеку, всю свою жизнь нарушающему закон и не умеющему с первого раза написать без ошибки слово «респектабельность».
– А противно, Гоша, – призналась она после второго рабочего дня.
– Согласен, противно. Но так надо, детка.
– Кому?
– Мне. Тебе. Нам.
Игорь так до конца и не посвятил ее в свои планы. Но она была уверена, что плохого он не совершит. Он всегда поступал правильно. Всегда. И если счел необходимым поменять маршрут во время следования с крупной суммой хозяйских денег, то, значит, так было надо. Она не спрашивала его, зачем он это сделал. Он не считал нужным объясниться.
Лиля вошла во двор узкой многоэтажки, которую жильцы называли свечкой. Огляделась. Во дворе, невзирая на позднее время, было многолюдно. Шумная компания устроилась с выпивкой прямо на капоте одной из машин на парковке. Все лавочки и столы были заняты молодежью. Носилась детвора с мячом, школьные каникулы заканчивались, и родители не спешили загонять домой своих отпрысков. Мимо нее промчалась парочка велосипедистов. Кто-то из них с ней даже поздоровался. Она не успела рассмотреть, но могла поклясться, что голос был незнакомым. Странно. Здесь никто и никогда с ней не здоровался. О ней и Игоре никто не знал. Они не афишировали свои отношения. Игорь не велел. Говорил, что так лучше для дела. Для какого дела? Кому лучше? Она не спрашивала. Он не объяснил.
Кто же с ней поздоровался?
Лиля вошла в подъезд, прислушалась. Никаких посторонних подозрительных звуков. Перед лифтами никого. Она нажала кнопку вызова, и кабина слева тут же распахнулась. Она шагнула, нажала девятку. Через мгновение лифт плавно пошел вверх.
Игорь ждал ее. И не только ее. Он выпрыгнул из темноты комнаты, стоило ей войти, с пистолетом. Пистолет был травматическим, она знала, но все равно сделалось жутко.
– С ума сошел? – удивленно вскинула она брови. – Кого-то еще ждешь?
– Не жду, конечно, но всякое может случиться. Надо быть готовым. – Он наклонился к ней, поцеловал в щеку, забрал у нее из рук дамскую сумочку. – Как ты, детка? Что нового? Ты какая-то бледная. Ну! Чего ты? Чего не раздеваешься?
Обычно она с порога сбрасывала с себя все и сразу шла в ванную. Ей все время казалось, что запахи кухни впитались в ее волосы, кожу и от нее за версту воняет чесноком, луком, вареными овощами. И ей требовалось минут тридцать, чтобы