взгляды костариканца и его мнение о внутренней обстановке в стране пребывания. В процессе этих встреч Эстенссоро смело и объективно высказывался о том, что трудолюбивый, не разгибающий спину чилийский народ часто страдает из-за периодически повторяющихся военных переворотов, что чилийцы должны жить гораздо лучше, поскольку их страна занимает первое место в мире по экспорту меди и селитры и на две трети обеспечивает потребности мирового рынка в йоде.
В ответ на объективные и справедливые высказывания костариканца Иосиф каким-то шестым чувством понял, что с ним можно работать в перспективе как с агентом. Продолжая начатую тему, Григулевич намекнул ему, что было бы весьма ценно, если бы он как дипломат подключился бы тоже к борьбе с сохранившимися после войны в Чили и в других странах фашистскими организациями и тем самым мог бы внести свой вклад в дело спасения народов мира от остатков «коричневой чумы» XX века. Что одному Советскому Союзу по другую сторону границ вести борьбу с фашизмом нелегко и сложно. Но Эстенссоро начал вдруг мотать головой и совершенно неожиданно заявил:
– Я не хотел бы помогать Советскому Союзу. Да-да, избавьте меня от этого! Если об этом узнают в Коста-Рике мои коллеги, мне никто руки подавать не будет.
– Почему?
– Потому что СССР – коммунистическая страна.
Григулевич, обуреваемый амбициями умелого и успешного вербовщика, сдаваться не собирался. Не прибегая к грубому давлению, он совершенно спокойно заметил:
– А вы считаете, что только коммунистическая страна должна бороться с фашизмом? Лично я не согласен с вами! Если уж Соединенные Штаты Америки и Великобритания пришли на помощь Советскому Союзу в войне против Германии и открыли второй фронт в Европе, то вы как дипломат и я как аргентинский бизнесмен просто обязаны помогать России в борьбе с фашизмом. Когда дом объят пламенем, то всегда находится не один человек, который будет спасать пострадавших. А если мы все не будем участвовать в этой борьбе, то «коричневая чума» опять накроет своим ядовитым облаком всю Европу, а может быть, и весь мир. Разве вас лично это не страшит? А впрочем, решайте сами, – махнул Иосиф рукой.
Кажущееся безразличие Григулевича являлось его обычным приемом, когда следовало кого-то переубедить или взять верх в возникавшем споре. Спокойные, сказанные уверительным и твердым голосом слова действовали на собеседника сильнее, чем нажим. Вот и на сей раз аргументы Иосифа произвели на костариканского дипломата желаемое впечатление:
– Я согласен с вами, компанейро Окампо. Но фашизм-то уже побежден, война в Европе закончена.
– Да, в Европе она закончилась, а с Японией – продолжается. И фашизм еще не побежден. Его корни остались и в Чили, и в Аргентине, они есть в Италии и Парагвае, и в тех странах, куда бежали военные преступники и где еще сохранились немецкие «пятые колонны».
– Вы убедили меня, Хосе.
Разведчик понял, что объект созрел для вербовки, что он искренен в своем заявлении,