оплачивать – тем более.
Медленно движется по дороге десятка Ланского. Главное не пропустить клиента засидевшегося на остановке в ожидании маршрутки.
Чего они собственно ночью ждут? Какой такой маршрутки? Удивительно, как странно ведут себя люди. Они покупают дорогие телефоны, а потом по часу сидят на остановках, потому что жалко денег на такси.
Неожиданно в свете фар женский силуэт. Махнула. Ланской притормозил и остановился. Девушка открыла дверь и с громким вздохом плюхнулась на заднее сиденье:
– Наконец-то, – недовольно протянула она, – пока дождёшься сдохнуть можно. Пипец.
В зеркало он разглядел лишь тёмные волосы, наклеенные ресницы и белый телефон, что неотрывно она держала возле уха.
– Куда едем? – громко спросил Ланской.
– Паэхали! – требовательно крикнула пассажирка сквозь жвачку, которая совсем не маскировала пивного духа.
– Куда? – повернулся Ланской.
Он привык к фамильярности, но иногда и она раздражала. А в некоторых случаях даже бесила.
– Да тут, товарищ спрашивает куда ехать, – сказала девица кому-то в трубку, – эта, как его, кароче, проспект Кирова, дом восемнадцать.
– Пятьсот, – повысил тон Ланской.
– Хорошо! Паэхали, паэхали! – она достала деньги и кинула на переднее пассажирское сиденье.
Ланской не был сильно гордым парнем и понимал причуды выпивших клиентов. Он старался не осуждать и не смотреть на их выходки с той стороны, как если бы ему рассказали про то, как они обычно себя ведут. По рассказам это всегда выглядит – не очень. Но на самом деле не всё так страшно. Нужно уметь понимать своеобразие этих минусов. Ведь клиенты платят, а выпившие – платят больше. Так в чём тогда проблема? Пусть говорят, что хотят, но только говорят. Ланской взял деньги и тронулся.
– Не ну ты прикинь, – услышал он, – я как падла, бегаю по городу ищу эту маленькую сучку, чтобы тупо начистить ей ебальник, а он опять у неё кантуется. Я немного даже подахуела как их увидела. Прикинь?
Несколько минут Ланской преодолевал водные потоки на одной из улиц и почти перестал слушать, что там говорила сидящая сзади клиентка. Но когда машина угодила в несколько глубоких ям подряд, тихо выругался и с трудом вытянул десятку на улицу без луж.
– Фу, Юлька, ты себе не представляешь какая она страшная. Бляяя. Я ей прикинь Юлька, так и сказала – “У тебя ебальник от которого ночью не отмашешься”. А этот гандон на неё ещё и залазит. Пипец. Бля. Я таких страшных девок давно не видела. Была бы эта сука не такая страшная, я бы ещё поняла. Бля. Капец. Юлька, уводят эти страшные поблядушки наших пацанов. Нужно Юлька им по рылу давать за это, слышишь. Нужно бить их поганые рыла. У тебя увели пацана, теперь у меня. Чё такое ваще не пойму? Прикинь и эта шавка, на меня ещё что-то там тявкнула. Так я ей в морду дала, а он ещё и защищать её начал. Бля, капец. Прикинь. Ваше.
В какой-то момент Ланской повернулся к девахе и злобно сказал:
– Слушай, нельзя как-то по-другому? Только и слышно – бля, бля.
Девица