арбы.
– Кунак, ты затянул унылую. А можно весёлую?
Арслан, похлопывая в ладоши, стал петь кумыкские частушки. Смеялись от души все, кроме Саиды.
– Как жаль, что ни зурниста, ни барабанщика нет. Можно было бы сплясать, – пошутил Манаф.
Саида молчала.
– Ты что грустишь, может, жалеешь о случившемся? – спросил у неё Манаф.
Саида не ответила.
– Тогда я спою, – сказал Манаф, беря за руку Саиду.
Вай, далай, далалай,
родные горы!
Чью радость вы скрыли,
чьё тяжкое горе?
Спал ночью спокойно
Сулейман-Хаджи,
Не знал он, что с милым
Саида сбежит.
Рыдала ли горько
родимая мать?
Пытались ли сёстры
тебя разыскать?
Ах, если б имела
седая Катун
Коней кабардинских,
персидский фаэтон
Вдогонку пустилась,
открыла б стрельбу,
В Цакарской теснине
догнала б арбу
Вай, далай, далалай,
родные края,
Везу своё счастье,
от вас не тая.
Смотрите, любуйтесь,
седые хребты,
Пока не запрятал
голубку в Хуты.
Глава третья
В местечке Чанна-Цуку, где разветвляется дорога, ведущая в Кази-Кумух и на тропы к аулам Вицхинского участка, путники остановились. Саида отказалась ехать в Кумух.
– Боюсь, родственники отца и матери уже оповещены, – сказала она.
– Тогда придётся идти отсюда пешком вкруговую, согласна? – спросил Манаф.
– Ничего не остаётся делать.
Так и решили. Манаф с Саидой, взяв еды в дорогу, отправились в Хуты пешком. Арслан должен был довезти Джавада с вещами до Кумуха и оттуда вернуться в Шуру.
Манаф расплатился с аробщиком, поблагодарил его.
– Очень жаль, – сказал он, – что по нашим крутым спускам и подъёмам не пройдёт твоя арба. Лучшим кунаком был бы ты на моей свадьбе.
– Я чувствую себя так, словно уже побывал на твоей свадьбе, – ответил Арслан и, пожав руку Манафу, добавил: – Дай Аллах тебе первенца-сына. Пусть милость Всевышнего не обойдёт твой очаг.
В Кази-Кумухе арба Арслана подъехала к большому двухэтажному дому под железной кровлей. Стоял он напротив озера, недалеко от базарной площади. Хозяина дома не оказалось. Жена с приветствиями вышла навстречу Джаваду. Вещи сложили внизу, в прихожей. Аробщик после сытного завтрака в богатом доме распрощался, уехал. Джавад вкратце рассказал о Манафе, предупредив не говорить никому о похищении дочери Сулеймана-Хаджи.
– Во всём воля Аллаха, – сказала хозяйка. – Богатый берёт за деньги, бедный пользуется мужеством и смелостью. Молодец Манаф!
Не задерживаясь в Кумухе, Джавад поспешил домой. От Кумуха до Хуты через отвесный, как стена, перевал Уганих час ходьбы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту