иезжие из других регионов Англии
Джона Облонг – историк
Сэр Веронал Сликстоун – предприниматель и филантроп
Леди Имоджен Сликстоун – его «жена»
Родни Сликстоун – их «сын»
Роберт Фласк – историк
Жители города Ротервирд
Аггс – домоправительница
Дейрдре Бантер – хозяйка антикварного магазина «Безделушки и мелочи»
Энджи Бевинс – ученица
Профессор Визи Болито – астроном и глава научного отделения Южной башни
Морс Валетт – владелец городского похоронного бюро
Виксен Валорхенд – ученая из Северной башни
Горэмбьюри – секретарь городского совета
Грегориус Джонс – заведующий отделением физической подготовки в школе Ротервирда
Колье – ученик
Борис и Берт Полк – совладельцы «Компании земельных и водных ресурсов братьев Полк»
Орелия Рок – племянница миссис Бантер, работница магазина «Безделушки и мелочи»
Ромбус Смит – директор школы Ротервирда
Сидни Сноркел – мэр города
Синди Сноркел – его жена
Хейман Солт – заведующий городскими садовыми угодьями
Хенгест Стриммер – глава научного отделения Северной башни
Анджела Тримбл – школьная привратница
Годфри Фангин – преподаватель в отставке, биолог
Бомбер Фангин – его жена
Мармион Финч – герольд
Жители окрестностей Ротервирда
Нед Гули – ученик школы Ротервирда
Билл Ферди – пивовар и владелец «Души подмастерья»
Меган Ферди – его жена
Гвен Ферди – их дочь, ученица школы Ротервирда
Ференсен – ближайший сосед семейства Ферди, путешественник
Персонажи елизаветинской эпохи
Кэлкс Боул – слуга Уинтера
Герион Уинтер – мистик
Сэр Роберт Оксенбридж – констебль лондонского Тауэра
Губерт Финч – первый герольд Ротервирда
Дети-вундеркинды
Мастер Малис
Иероним Сир
Морвал Сир
Тибо Фортемейн
Давняя история
Первый – печальный[1]: Мария Тюдор[2], похожая на сороку, – мертвенно-бледная, в черном платье, со вплетенными в волосы жемчужинами, напоминающими слезинки, – стояла в классической позе женщины на сносях: ладонь правой руки покоилась на вздутом животе. Она прекрасно знала, что плод внутри нее мертв, если то существо вообще могло считаться ребенком.
– Какая-то нелепица.
На полированной глади стола лежал свиток с составленным личным секретарем Ее Величества кратким изложением десяти донесений, пришедших из разных уголков королевства. В тенях на заднем плане размытым пятном бархата и кружев скрывался безликий придворный. Во дворце царила кладбищенская атмосфера.
– Я собственными глазами видел донесения, Ваше Величество.
– Думаешь, нам следует радоваться их появлению?
– Они – английские мальчики… и английские девочки. Эта золотая плеяда – наше благословение.
– И все родились в считаные дни, один за другим, – не кажется ли тебе, что это обстоятельство дает повод задуматься?
– Некоторые верят, что произошло чудо, Ваше Величество.
– Ну уж нет, все они – дьявольское отродье.
«Противоестественные твари, – думала королева, – посланные лишь в насмешку над моим собственным бесплодным чревом, чтобы поколебать мою веру; их таланты в науках, философии, алхимии и математике, развиты просто абсурдно для столь незрелых умов». Вундеркинды – что за уродливое словечко! Она пробежала глазами незнакомые имена: семь мальчиков, три девочки.
– Отправь их туда, где они не смогут причинить никакого вреда, – велела она.
– Слушаюсь, Ваше Величество.
– Подыщи какой-нибудь суровый остров и посели их там. Этих детей не следует ни учить чему-то, ни баловать.
– Будет сделано, ваше величество.
Придворный, пятясь, удалился. Он прекрасно знал, что королева умирает; придворные дамы, служащие в ее личных покоях, сообщили ему, что беременность королевы замерла. Он должен был найти такую обитель, в которой эти дети будут беспрепятственно расти и обучаться вдали от завистливого королевского ока. Он решил переговорить с сэром Робертом Оксенбриджем, человеком умудренным, при этом констеблем лондонского Тауэра, в котором сейчас содержали детей.
Придворный, как крыса, унюхавшая сыр, сбегал вниз по мрачным лестницам.
Сэр