покатил мои чемоданы по отделанному мрамором вестибюлю, а я усиленно таращилась на черные с белым плитки, на латунные перила, стараясь не спотыкаться; мои шаги эхом разносились под высокими сводами. Все это было похоже на вход в роскошный, слегка поблекший отель: лифт отделан блестящей латунью, на полах – красные с золотом ковры. Обстановка чересчур мрачная, чтобы быть комфортной. В воздухе стоял запах пчелиного воска, начищенных туфель и больших денег.
– Нормально, приятель. А это кто?
– Луиза. Она будет работать на миссис Гупник.
Выйдя из-за стойки, консьерж в униформе протянул мне руку. У него была широкая улыбка и цепкий взгляд бывалого человека.
– Очень приятно познакомиться. Ашок. Так вы англичанка! У меня есть кузен в Лондоне. Крой-даун. Вы знаете Крой-даун? Вы там когда-нибудь были? Большой человек. Понимаете, о чем я?
– Я плохо знаю Кройдон, – ответила я, но, увидев его вытянувшееся лицо, поспешно добавила: – Но в следующий раз, когда там окажусь, непременно его отыщу.
– Луиза, добро пожаловать в «Лавери». Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь. Я здесь двадцать четыре часа семь дней в неделю.
– И это вовсе не шутка, – подтвердил Натан. – Мне иногда кажется, что он даже спит под своей стойкой. – Натан махнул рукой в сторону тускло-серых дверей грузового лифта в задней части вестибюля.
– Черт, трое ребятишек, мал мала меньше! – сообщил Ашок. – Поверьте, только работа и помогает мне не свихнуться. Чего нельзя сказать о моей жене. – Он ухмыльнулся. – Я серьезно, мисс Луиза. Только свистните – и я всегда к вашим услугам.
– Это он о наркотиках, проститутках и борделях? – шепотом спросила я, когда за нами закрылись двери грузового лифта.
– Нет. Это он о театральных билетах, столиках в ресторане и первоклассных химчистках, – ответил Натан. – Мы ведь на Пятой авеню. Господи! Чем ты занималась у себя в Лондоне?
Резиденция Гупника занимала семь тысяч квадратных футов на втором и третьем этаже здания в готическом стиле из красного кирпича. Подобный дуплекс, какой нечасто встретишь в этой части Нью-Йорка, являлся свидетельством богатства нескольких поколений семейства Гупник. Как сказал Натан, «Лавери» был уменьшенной копией известного здания «Дакота» и, кроме того, одним из старейших кооперативов в Верхнем Ист-Сайде. Никто не мог ни купить, ни продать квартиру в этом доме без одобрения правления собственников жилья, которые упорно противились любым переменам. И если шикарные кондоминиумы по другую сторону парка стали прибежищем для представителей новых денег: русских олигархов, поп-звезд, китайских сталелитейных магнатов и миллиардеров из технологической сферы, – с общественными ресторанами, спортзалами, детсадами и бесконечными бассейнами, – то жители «Лавери» оставались приверженцами старых традиций.
Апартаменты эти передавались по наследству из поколения в поколение. Их обитатели сумели приспособиться к системе внутридомовых сетей 1930-х годов, выдержали продолжительные и позиционные бои, чтобы получить разрешение на любые переделки