столе.
Ну да, вон она, Дашка, её любимое фото на экране. И чего оно ей так нравится? Брови нарисованные, чёлка как у ризеншнауцера, губы дудочкой. Отвечаю на звонок не столько потому, что хочу говорить, сколько, чтобы убрать это фото.
– Да.
– Зай! – голос Даши не предвещает ничего хорошего. – А что с машиной?
– Я работаю. Мне сейчас некогда разговаривать.
Блин, ещё и это. Что за понедельник такой? Из колеи же выбивает. И так в поте лица, а тут ещё Дашка. Но девушка, похоже, проснулась и выглянула в окно. И, понятно, увидела разутый и побитый Лансер.
– Ну зай! Ты чё!? Мне же вечером в салон. Я что по-твоему, на метро должна переть, как дура?
– А я… – пытаюсь вклиниться в монолог, но это бесполезно. Если Дашка надумала сделать выволочку, её не остановить.
– А обратно? Ты вообще обо мне подумал? Кто меня заберёт? Или ты хочешь, чтобы меня тёмной ночью в подворотне изнасиловали? Да!? Ты этого хочешь?
– Да я-то тут при чём?
Я снова пытаюсь сказать, что не сам снял колёса и страдаю не меньше. Но бесполезно.
– Ах, ты ни при чём!? Ты вообще нигде ни при чём. Удивляюсь своей доброте, как я ещё тебя кормлю, а главное, зачем. Если ты даже за любимой в салон поздним вечером заехать не можешь. Или что?! Ты думаешь, некому будет довезти красивую девушку?
– Постой, постой. Я всё устрою.
– Так бы и давно. Чтобы к вечеру всё было в порядке.
Всё. Бросила трубку. Сердце снова выскакивает, но таблетка ещё гуляет по организму, так что чувствую себя чуть лучше. Я, оказывается, сидел скрючившись, почти под столом, и закрывал рот ладонью. Блин… Поднимаюсь и оглядываю кабинет. Конечно же, все уставились на меня.
Виталий Аркадьевич снова шевелит губами. Судя по насупленным бровям, он явно не песенки напевает. Взгляд осуждающий. Глаза Бэллы так и говорят: «Вот! Не послушался меня, теперь страдай». Но хуже всех, конечно, Анжела Олеговна. Кажется, она подбирает слова, чтобы во всеуслышание меня заклеймить. Что-то надо делать, а то Реланорм сейчас не справится. На всякий случай глотаю ещё одну таблетку.
– Анжела Олеговна, отчёт распечатывать, или в электронной форме передать?
Вот, кажется сбил настрой. Задумалась. Давай же, шевели единственной извилиной. Всё равно в бумаге получишь. Ну? Ещё несколько секунд нужно моей начальнице на ответ.
– Седловой, он что, ещё не готов? Я тебе когда час давала? Делай как хочешь, но, чтобы прямо сейчас всё было. Время пошло.
Очень хочется снести отчёт с диска и ехидно ответить, что у тебя только что всё было, как и просила, а теперь нет. Но дразнить гусей я не буду.
Непроизвольно вспоминаю, как в детстве меня покусал гусь. Мне лет пять было. Я, наивный, считал, что птицам положено клеваться. Потом неделю стоя обедал и на животе спал.
Так, не о том. Вывожу на печать готовую часть, а сам в темпе вальса заканчиваю остальное. Через двадцать минут распечатываю остаток. Всё. Можно немного расслабиться. Только отнесу ей то, что в выходном лотке. А то ведь начальнице понты не позволяют встать и до общего