Чинить его нужно и красить заново.
Я подошел к Принцу, отвязал ту штуку, которую посчитал щитом. Расчехлил. Да, я не ошибся: самый обыкновенный средневековый щит. Обыкновеннее не бывает. В Эрмитаже однажды такой видел.
Щит был прямоугольным, внизу плавно переходящим в заостренный овал. Один из ремней, которыми он должен был крепиться к руке, и в самом деле оказался порванным. С внешней стороны по краям имелось несколько мощных железных заклепок. Хотя пространство между ними было сплошь в щербинах и зарубках, рисунок еще можно было узнать. Крест и какое-то уродливое крылатое животное со змеей вместо хвоста.
– Как называется эта зверушка? – спросил я у толстяка.
Тибо с осуждением посмотрел на меня:
– Это ж ваш герб, господин Андрэ! А животное – это птица грифон.
– Надо будет запомнить.
Тибо наградил меня еще одним осуждающим взглядом.
Эту ночь мы провели в лесу. Спят в лесу так: берется попона, кладется на травку, сверху укладывается рыцарь, на рыцаря укладывается плащ. Вместо подушки – седло. Сплошная романтика.
Всю ночь доставали комары. Интересно, почему они не кусали Тибо?..
На следующий день мы миновали широкую развилку. Одна из дорог уходила дальше на северо-запад, другая сворачивала к югу. Мы выбрали вторую. На юге тепло и растут бананы.
Наверное, все странствующие рыцари неким необъяснимым образом умеют притягивать к себе приключения. И впоследствии мне не раз приходилось убеждаться в этом. На собственной шкуре.
Вскоре мы оказались на берегу реки. Дорога поворачивала и вилась вдоль берега. Мы двинулись по ней, рассчитывая, что она приведет нас к мосту или к переправе.
Местность вокруг была весьма живописная. Справа лес, слева речка. Небо, облака и солнце. Потом деревья на другом берегу реки расступились, мы увидели с той стороны продолжение дороги и на некотором отдалении – укрепленный замок на холме.
Ни моста, ни переправы здесь не наблюдалось. Зато имелся брод. И еще здесь находились два человека, которые живо вскочили при нашем появлении.
Один из них, здоровенный светловолосый парень, был одет просто: штаны да кожаная куртка с нашитыми на нее металлическими кольцами. Лицо простоватое, но сложен молодецки.
Второй, черноволосый и темноглазый, слегка пониже первого и лет на десять старше. В кольчуге и прочем железе. На поясе – меч. Шлем – в левой руке. Физиономию второго украшали усы и короткая, аккуратно подстриженная «испанская» бородка.
При виде нас на лице «испанца» отразилась искренняя радость. Светловолосый, напротив, глядел хмуро и насупленно.
– Господа, – вежливо обратился к нам «испанец», заступая дорогу, – прошу прощения. Я не ошибусь, если предположу, что вы собрались переправляться на другой берег?
– Не ошибетесь, – ответил я.
– А не ошибусь ли я, – продолжал «испанец», обращаясь уже только ко мне, – предположив, что вы – благородный человек?
– Вне всякого сомнения, – твердо заявил я. Усы «испанца» возбужденно встопорщились, а на лице снова отразилась неподдельная радость.
– В таком случае,