и прочно врезался в память даже тем людям, кто общался с ним всего раз в жизни.
Как всегда, на его столе лежали две початые пачки «Казбека», пачка «Красной звезды» и обожаемые начальником штаба отряда деликатесные «Герцеговина Флор», а на полке, что висела на стене, среди книг стояла трехлитровая банка со спиртом. При этом его единственной вредной привычкой, как говорил сам Каленников, были гимнастические брусья. Начальник отряда не пил и не курил.
– Закуривай! – радушно предложил Иван Иустинович, указывая на початые пачки сигарет. – Или, может, пару капель для согрева? Поди, продрог до костей?
– Да нет, что вы, спасибо… – вежливо отказался Речкин.
– Да, Алексей Макарыч, удался у тебя отпуск! – усмехнулся Каленников. – А я уж думал, что ты успел уехать на юга… Когда поезд у тебя?
– Вчера вечером… Был…
– Да, брат, дело – табак! – нахмурив густые, чуть тронутые сединой брови, звучно хлопнул широкой ладонью по столу майор. – Война… Ну, ничего… Полякам и финнам прикурить давали и этим дадим, если полезут!
Каленников знал, о чем говорит. За свою жизнь он успел пройти: Первую мировую, Гражданскую, Польскую войны. Затем служил на советско-румынской границе, а теперь и на финской, где двумя годами ранее руководил своим отрядом во время Зимней войны. В общем, его послужной список был богат и заслуживал приличного романа.
– Как хоть добрался? Что там, в Мурманске, происходит? По радио говорят – бомбили? – озабоченно нахмурился Каленников.
– Да вот добрался кое-как. Военкомат мурманский помог! Быстро группы сформировали и по частям отправили. – Речкин несколько расслабился от хлебосольного приема, но старался держаться строго, и в манерах, и в общении. – Бомбардировка была. Но не сам Мурманск бомбили, а станцию в Коле. А в городе все тихо вроде, по-старому. Только военные туда-сюда катаются, да молодежи на призывных пунктах много…
На столе неожиданно, словно выстрел, затрезвонил телефон. Каленников не спеша, в свойственной ему манере, поднял трубку, представился. Сквозь треск телефонной линии послышался чей-то торопливый голос, но слов Речкин разобрать не смог.
– В штаб 14-й дивизии вызывают, – сказал Иван Иустинович, положив трубку. – Теперь с ними взаимодействуем! Из состава дивизии на границу выдвинут 95-й стрелковый полк, артиллерию подтягивают, так что на границе вы теперь не одни!
– Товарищ майор, – немного помявшись, обратился к Каленникову Речкин, – а в целом как обстановка?
– Обстановка? – задумчиво протянул майор, взглянув на наручные часы. – С момента твоего отъезда не изменилось ровным счетом ничего… На границе спокойно… Но сам понимаешь – финны есть финны… Можно ждать чего угодно…
Каленников, уперев могучую руку в стол, поднялся со стула, выгнул спину, покручивая широкой бычьей шеей. Вслед за ним подскочил и Алексей.
– Все, пора мне! – протянул майор через стол свою богатырскую пятерню,