оказались совсем рядом.
Мэй двигалась без остановки, и танец захватил ее всю. Движения становились все откровеннее, все быстрее. Бедра, грудь, руки. Летящий в лицо песок, взметающийся за спиной костер. Хлопающие ладони множества людей.
И Люк, совсем рядом, совсем близко. Вот ритм стал замедляться, музыка утихать. Люк прижал ее к себе, заглянул в глаза без улыбки, без сомнений. И поцеловал в губы.
Мэй ответила, впуская в себя новое, странное чувство, и поняла, что пропала.
Она целовала Люка на виду у всего клана и чувствовала себя счастливой.
После им долго хлопали и что-то кричали. Но ни Люк, ни Мэй уже не прислушивались. Мелькнуло удивленное лицо отца – видимо, он все понял.
Мэй тоже слишком хорошо все понимала.
Она не сможет оставить Люка. Уже не сможет. Она попала слишком крепко.
Да разве и могло быть по-другому?
Все было предрешено, предопределено и запечатлено. Качался на груди Третий Ключ, теплый и живой. Стучало внутри сердце, пылал в небе белый Буймиш. Настоящая Мать все знала, и в тот день, когда Люк первый раз увидел Мэй – именно в тот день, – протянулась первая ниточка между ними двоими. Тогда, когда рука Мэй первый раз легла на шею Енси, уже тогда все было ясно.
Мэй и Люк сбежали от людей и костров и укрылись у теплого бока дракона. Того самого дракона, что так странно и непостижимо соединил их. Оба молчали. Слишком многое произошло, чтобы можно было это так просто оформить в слова.
Да Мэй и не желала сейчас разговоров. Она прислушивалась к своим ощущениям и понимала, что счастлива. Именно этого ей и хотелось на самом деле. Дикий танец на горячем песке под белым светом Буймиша. Под звонкие хлопки и гулкие удары барабана. Ей хотелось по-новому почувствовать свое тело, открыть новые и необычные ощущения. Стать взрослой – а эта ночь была ночью взросления.
Стать взрослой и самостоятельной. Много раз Мэй думала об этом, когда жила в Первом Городе. Тогда она считала, что взрослость – это хорошая работа, ответственность, возможность приносить пользу Городу и возможность заниматься любимым делом. Так их учили в школе, так им объясняли учителя.
А на деле оказалось, что взрослая жизнь – это необъяснимые, мощные эмоции, накрывающие с головой. Это возможность танцевать под Буймишем с тем, кого любишь. Это бешеная, яростная свобода, возможность уйти ото всех и сидеть с любимым человеком под боком огромного робота-дракона и чувствовать на своей талии его руку.
Взрослая жизнь – это возможность любить и быть любимой.
И это Мэй нравилось! Это очень сильно нравилось!
Потому она улыбалась в темноте и, с трудом переводя дыхание, глядела на Люка.
Люк молчал. Загадочно улыбался и слегка сжимал ее руку. Мэй заговорила лишь тогда, когда сердце успокоилось и перестало выскакивать из глотки.
– Что теперь? – тихо спросила она.
Люк задумчиво почесал подбородок, хмыкнул и бесцеремонно заявил:
– Я тебя люблю. По-настоящему. Не по договору. Ты сводишь