было довольно темно, и разглядеть ее было довольно сложно. Она повернулась к своей спутнице и сказала ей несколько слов. Та в ответ закивала и повернулась к моему коллеге.
– Пойдем, – сказала она.
– А она? – он показал на меня. – С ней что?
– Я осмотрю ее рану, – сказала женщина.
– Я останусь, – заявил оператор.
– Ты будешь мешать, – ответила женщина, – иди, у нас есть чай и бутерброды. С ней все будет хорошо.
– У нас пропали коллеги, – вмешалась я, – мы их искали и сами заблудились.
– Ваши коллеги найдутся, – уверенно заявила женщина.
В ее тоне было что-то такое, что я не решилась спросить, откуда она это знает. И почему-то сразу поверила ей и успокоилась.
Друг перестал возражать и ушел вместе с женщиной, открывшей нам дверь. Мы остались вдвоем.
– Садись, – сказала женщина.
– Куда?
– Сюда, – она показала место на траве неподалеку от светодиодного фонаря.
Я осторожно опустилась на траву, вытягивая ноющую ногу и расслабляясь. Женщина наклонилась ко мне и принялась осматривать ногу.
– Перелома нет, – уверенно сказал она.
– Вы это определили без рентгена? – улыбнулась я.
– У меня свои методы.
– Как интересно! Какие? – спросила я.
– Всему свое время, – загадочно ответила женщина. – А теперь помолчи.
Она сняла с шеи какой-то мешочек и вытащила из него небольшой камень.
– Ложись, – приказала она мне.
Я с удовольствием вытянулась на траве, после наших ночных приключений действительно требовался отдых. Конечно, я бы предпочла полежать на чем-то более подходящем, но и так было неплохо. Нога по-прежнему ныла, и я боялась, что на следующий день она распухнет и я совсем не смогу ходить. Очень не хотелось подводить людей, взявших меня в группу. Женщина вызывала доверие, несмотря на то что я совершенно не представляла ни рода ее занятий, ни того, почему она живет в столь удаленном месте.
Она поднесла камень к лицу, что-то негромко сказала, затем опустилась рядом со мной, достала из кармана небольшую бутылочку и протянула мне.
– Выпей, – сказала она. – Два глотка.
Я приподнялась, взяла из ее рук бутылку и осторожно понюхала содержимое. Пахло какой-то травой.
– Не бойся, так нужно для лечения, – продолжала говорить она, видя мою нерешительность.
Я пригубила напиток. Он оказался пряным, немного сладковатым, с легкой примесью цитрусовых нот.
– Апельсином пахнет, – сказала я.
– Ты любишь апельсины? – спросила она.
– Да, очень.
– Тогда пей.
Я сделала два глотка. Внутри растеклось приятное тепло, и появилось легкое послевкусие. Пока я пыталась разобраться с тем, на что это больше похоже – на мяту или на мелиссу, женщина принялась напевать что-то на незнакомом мне языке. Ее голос вибрировал на довольно низкой ноте, обволакивая и гипнотизируя меня.