в псих за каждую выходку арабских бандитов, нервов не хватит!».
В этот вечер Орен собрала жильцов подъезда в своей парикмахерской, для решения важного вопроса: «В связи с приближающимся дождливым сезоном собрать деньги для ремонта крыши» В самый разгар прений, когда решался главный вопрос: «Кому, сколько платить за этот злосчастный ремонт?», в помещение буквально ворвалась одна из сестер – близнецов.
Взволнованным голосом, она сообщили: «Наконец-то это свершилось! Наше правительство приказало нашей армии войти в Ливан и раздавить проклятую “Хизбаллу”! (“Хизбалла” – Ливанская террористическая организация в переводе с арабского значит “Дети Аллаха”».)
Со всех сторон послышались одобрительные выкрики: «Правильно!» «Давно пора!» «Нужно отомстить бешеным собакам-террористам за кровь наших солдат!»
Были забыты денежные споры, и возбужденные соседи разошлись по своим квартирам, ожидая грядущих событий.
Жизнь под ракетами
Грядущие события не заставили себя ждать.
К полудню следующего дня завыли, сирены и от взрывов задрожали оконные стекла.
За соседними домами поднялись густые клубы черного дыма. Взрывы становились все ближе и ближе. Страх, охватил всех жильцов дома. Истерически вопили женщины, плакали дети, мужчины в панике метались из стороны в стороны, не зная: «Что делать? Где спасаться?»
Единственное, что дошло до сознания парализованных страхом людей, был монотонный голос диктора любимой радиостанции «РЭКА», который доносился из радиоприемников: «Не выходите из домов. Находитесь в защищенных комнатах и убежищах».
В доме номер 13 защищенных комнат, не было. Был только подвал, который должен исполнять функции бомбоубежища. На иврите убежище или бомбоубежище называется «миклат». Пока жизнь текла более-мене мирно, «миклат» мало кого интересовал. Он был в запустении.
Энергичная Орен, пользуясь авторитетом своего мужа, переоборудовала это «миклат» в собственную парикмахерскую. Она наняла людей, которые, покрасили стены, отремонтировали водопровод и канализацию, установили зеркала и кресло. За прически, стрижки и покраски волос, учитывая специфику бедняцкого района, Орен брала меньшую плату, чем городские парикмахеры. Ее парикмахерская была популярной на улице «Гиора Иосифталь».
Вероятно Орен, имела дополнительную информацию от своего мужа. Она, еще за несколько часов до начала обстрела, без излишнего шума, усадила своих детишек в собственную «Тайоту» и укатила туда, куда ливанские ракеты не долетают. Перед отъездом «бизнесвумен» навесила на бронированную дверь своей парикмахерской – бомбоубежища – «миклата», огромный замок.
Перед бронированной дверью, закрытой на огромный замок, столпились жильцы всех этажей. Несмотря на страхи, их терзали сомнения: «Не опасно ли покушаться на собственность полицейского? Кто знает, что написано в израильских законах?»
Однако взрывы приближались, дети плакали