И поняли они, что о покое теперь можно только мечтать. Но ведь это князь подлил масла в огонь.
Всеслав, услышав их проклятия, начал яриться все больше.
Как смеют они диктовать, что делать и как быть. Он стал собираться в поход, и в ярости готов был все смести на пути. Призвал он всех духов, чтобы помогли ему во всем.
– Мы не можем ему уступать, пока живы, они не смогут жить спокойно, они еще узнают нашу силу страшную.
Всеслав готовился к последнему сражению.
ГЛАВА 12 СТРАШНЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ
В соборах Киева в те дни был переполох: шорохи, звуки, слова доносились отовсюду. Там царили какие-то духи, и никто не смог бы изгнать их оттуда.
В неурочный час просыпались и звенели колокола, пищали летучие мыши, мелькали страшные тени повсюду. Никакие молитвы не помогали, никакой святой воды не хватило бы для того, чтобы умирить все, что тут творилось.
Понял Святополк, пока Олег будет рядом, не видать им покоя.
Хотя князь не сразу прислушался к происходящему, а когда заметил тревожный взор матери, то понял, что творится в мире что-то страшное. Наступили суровые будни, придется жить или бороться с ними. Вот и священники понимали, что древняя темная сила поднялась, и с ней не сладить. Но надо было и князя в чувства приводить, потому что тот совсем отчаялся в последнее время.
– Я только мира хотел, а что же творится, – говорил Святополк.
Он понимал, что должен что-то делать, но как не мог понять, что же именно.
А Всеслав заявил о том, что о мире не может быть и речи. Он готов ринуться в сражение.
Священники же вопили о том, что они не допустят язычников в Киев.
Всеслав твердил, что древнейшая столица не останется под пятой у нового бога,
– Духу его тут не останется.
Голос великого князя пока не был слышен, но чародей не сомневался, что мальчишка в стороне не останется.
Много уже появилось к тому времени христианских храмов, казалось, что давно утвердилась их вера, но то, что утверждалось, то и рушилось в тот же момент.
Воеводы спорили о том, самим ли им на Полоцк идти или подождать князя -чародея тут. Спорили долго, но решили оставаться дома, надеясь, что все обойдется.
Олег подошел к Киеве с небольшим отрядом воинов. Тогда и стали столичные гадать, что он от них хочет.
Их пригласили на княжеский пир, тогда Святополк и стал спрашивать, чего он хочет.
– Во все времена изгнанники перед великим князем представали, когда домой ворочались, вот и я к тебе явился, – но не было ни тепла, ни радости в его голосе.
Понятно было всем, что пришел он свои силы показать.
Смотрел на него митрополит Иоан. Ни к еде, ни к питью он не прикоснулся. Надо было все время оставаться настороже. Пока слаб был великий князь, каким-то жалким он казался.
Олег распрощался, но тревога осталась.
Вечером Святополк оказался в объятьях одной из наложниц, но он вовсе не думал об утехах в тот вечер. Он вспомнил, как говорил Мстиславу, что