вписывалась в его совершенную картину мира. И потому привлекла его внимание.
Павел услышал возню возле дверей кабинета и встал, воспользовавшись возможностью переключиться на что-то другое. Он распахнул дверь и тут же хмыкнул про себя. Переключился. Самому не смешно?
Секунду полюбовался открывшейся картиной.
Его обычно совершенно невозмутимый идеальный помощник – ага, и тебя пробрало! – стоял с пунцовым лицом и защищал дверь от сумасшедшей морковки, явно пытающейся прорваться в кабинет. Смотрелось это комично, но комедии в своем офисе Павел терпел недолго:
– Что здесь происходит? – спросил он максимально холодным тоном и полюбовался, как снова бледнеет помощник и нервно оборачивается рыжая мелочь.
Он самодовольно подумал, что теперь то, узнав его, она уже не посмеет смотреть на него с любопытством – да вообще не посмеет смотреть. Интересно, разговаривать не разучится?
Но вот дальнейшее он предугадать не мог.
Девочка задрала голову, и на её лице отразилось такое разочарование, будто мир рухнул и восстановлению не подлежит. Правда, она тут же спрятала чувства за доброжелательной улыбкой и протянула приветственно руку с простым и обезоруживающим "привет".
Павел настолько был ошеломлен, что не смог сразу отреагировать. "Привет"?! Разочарована в том, что он оказался Биг Боссом?!
Серьезно?
Нет, это не её – это его мир пошатнулся.
Он в полной растерянности пожал ей руку и даже позволил войти в кабинет – кажется, она просто протиснулась туда, захлопнув дверь перед носом Виктора. А потом с неменьшей растерянностью выслушал её идею, изложенную на удивление быстро и четко. Более того, он согласился! Согласился стать лотом на аукционе, как какой-нибудь антикварный шкафчик, за который будут бороться богатеи!
Он что, ненормальный?
Ага, ненормальный. Не из-за согласия – даже рыжая посмотрела на него, как на полного психа, когда он после всех этих разговоров предложил сходить с ним в ресторан:
– Пообедаем завтра вместе?
– Что? – она открыла рот от удивления.
Павел тут же пожалел о своем порыве и рассердиться и вообще…Но в это время девчонка – между прочим, не такая уж и девчонка, выпуклости под тонкой тканью футболки и джинсов он оценил – глубоко вздохнула и спросила осторожно:
– Эм…в смысле… снять пробу?
– Что? – кажется, он тоже открыл рот.
– Ну, попробовать так сказать, как это будет, чтобы мне проще было вас продавать…
И покраснела.
Твою мать, разве в наше время кто-то еще умеет краснеть?!
Он ошарашенно кивнул и сумел выдавить из себя, что будет ждать её в два часа; и как только она убежала – реально убежала, едва не стукнувшись о косяк! – Павел медленно опустился на свое кресло и попытался проанализировать произошедшее.
Но, вместо последовательных мыслей и оценки ситуации, в хаотичном порядке перед ним проносились совсем другие образы: зеленые глаза, ярко-крашеные, растрепанные волосы, высокая торчащая