его руке не было пистолета, – ответила Гусева.
– Правильно. А теперь у меня вот какой вопрос. Лукьянов шел до двери четыре минуты. За две он умудрился убить Спицына, вложить в его руку пистолет и выйти обратно к рецепции. Как?
– Кабинет Спицына расположен близко к входу. Я точно знаю. Он буквально в одном шаге, – сказал Копылов.
– Допустим, но ты сам видел, как он пытался зайти в коридор. Складывалось такое впечатление, что Лукьянов не знал или забыл, в какую сторону открывается дверь.
– Андрей Михайлович! – присоединилась к разговору Юлия Максимовна. – По технике пожарной безопасности двери должны открываться наружу. Толкать заложено в инстинктах человека. Поэтому мне кажется, что Лукьянов действовал подсознательно.
– Вы хотите сказать, что он был без сознания и совершал все поступки чисто рефлекторно? – вмешался Грибин.
– Да, Михаил, именно это я и хочу сказать, – подтвердила свою точку зрения Гусева.
– И убивал Спицына тоже рефлекторно? – распаляясь, спросил Копылов.
– Возможно, да.
– Так, давайте все успокоимся, – медленно проговорил Андрей. – Юлия Максимовна, на чем основывается ваше предположение?
– Я была знакома с главным врачом психиатрической больницы, который лечил гипнозом алкоголиков. Он пытался обострить в пациентах инстинкт самосохранения, внушал им, что алкоголь это смерть.
– Это и так все знают, – с усмешкой проговорил Копылов.
– Да, Алексей, вы правы. Но все знают и другое: если осторожно, то можно. А он на своих сеансах добивался панического страха перед рюмкой. Каждый из его подопечных, беря в руку стакан и чувствуя запах алкоголя, на сотые доли секунды выключался и видел не стакан, а, например, ядовитую змею или любой другой кошмар. Все зависело от фобий человека. Но когда он выпускал из рук посудину, сразу же возвращался в реальность. Я сама видела, что с ними происходило. Будьте уверены, зрелище не из приятных.
– Так к чему все это? – спросил Андрей.
– А вот к чему. Лукьянов, возможно, был в трансе и убил Спицына из-за своих фобий.
– Осталось совсем чуть-чуть. Найти того негодяя, который ввел Лукьянова в транс, и задержать его, – пошутил Копылов. – Это при том, что кроме Крымовой в его кабинет никто не входил.
– Такое могло произойти не в этот день, – не сдавалась Гусева. – Даже не в этом году. Ему могли поставить психокод, который сработает, когда его активируют.
– Как шифр на сейфе? – вставил вопрос Грибин.
– Не обязательно. Это может быть слово, звук, картинка наконец. Да все, что угодно.
– Простите, Юлия Максимовна, как вы сказали? Картинка? – спросил Ильин, приподняв бровь.
– Да, картинка. А что?
– Так, мысль одна посетила. Леха! – обратился он к Копылову. – Крымова ведь сказала, что нишу с сейфом прежде скрывала другая картина, не та, которая висит там сейчас?
– Да. Лукьянову ее подарили московские партнеры три месяца назад.
– Миша, найди мне все по этой картине, если