со всеми. Его окружала аура таинственности, завораживающая Габи.
Целый этаж отеля служил ему римской резиденцией, поэтому Габи была наслышана от персонала, что он любил красивых женщин, и встречался со множеством из них – но проводил не больше одной ночи с каждой. И оставлял их без завтрака – по словам Софи, подруги Габи, работавшей в «Гранде Лючии» горничной, его оставленные наутро любовницы обычно называли его холодным и черствым. По тем же слухам, за ночь в объятиях Алима и слезы после расставания полагалась награда в виде бриллианта.
Габи не могла в это поверить; ей всегда было тепло под его взглядом. Но все равно он был не ее уровня. Ее вполне устраивало, что Алим совершенно недоступен – так мечты о нем оставались безопасными.
Величественное фойе «Гранде Лючии» было почти совершенным. Алый ковер и обтянутые шелком стены, элегантные – и даже чувственные, превосходно сочетались с мебелью темного дерева. Фойе было просторным, потолки – высокими, но с первого момента возникало ощущение интимности, несмотря на приятную суету популярного отеля.
В центре зала стояла огромная конструкция из алых цветов. Она нарушала совершенство интерьера. Габи всегда подмечала детали, и эта ее раздражала. Цветы никогда не менялись; здесь всегда стояли темно-красные розы и гвоздики. Габи всегда приходилось вести переговоры с невестами из-за них.
Марианна вышла им навстречу и отвела пить кофе в одном из интимных кабинетов рядом с фойе. Они обговорили некоторые детали. Хотя Марианна, к счастью, нашла свободное время через две недели, она не собиралась идти на уступки невесте.
– Мне нужно утвердить даты у начальника, – сказала она. – В январе мы ожидаем высокопоставленных гостей, и охрана будет особенно строгой. Я не уверена, что мы сможем вас принять в таких условиях. Алим просил информировать его… – Она оборвала себя и подняла голову. – О, вот и он!
Габи вскинула взгляд. Алим только что вошел в фойе с одной из своих неизменных красоток-блондинок. Нетрудно было догадаться, что он не хочет сейчас отвлекаться на мелкие детали, поэтому Марианна не стала указывать на него Моне и Флер; но словно притянутые его харизмой, обе женщины обернулись.
На нем было прямое темное пальто; его окутывала аура величия, которая привлекала взгляды. Дело было не только в его темной красоте, хотя она впечатляла сама по себе. Черные блестящие волосы были зачесаны назад; он был высоким и держался так прямо, что Габи самой хотелось развернуть плечи.
Каждый раз, когда он оказывался рядом, что-то происходило с ее телом, ей становилось трудно сосредоточиться на чем угодно, кроме Алима. Естественно элегантный и безупречно вежливый, Алим был спокойными водами по сравнению с бурлением Габи. Она была мечтательницей; и, хотя Алим был для нее недоступен, никто не мог помешать ее фантазиям. Невинным было ее тело, но не мысли.
– Quanti ospiti? – раздался голос Марианны, словно издалека; и ответила ей, сколько будет гостей на свадьбе, Мона, а не Габи. Потому что взгляд Габи встретился с взглядом Алима.
Темно-серые